Не сжигай все мосты

И в горе и радости, но только вместе.

Ася.

Что происходит в моей жизни? Когда все это началось, я и сама не помню.

С трудом дохожу до гостиничного номера, открываю дверь, сажусь у стены прохожей и начинаю плакать, скорее выть. Всю ту боль, которая накопилась во мне, я выдавливаю из себя в этом крике.

- Антон, любимый мой! Те слова сказал не ты…

И вновь набираю его номер, а в ответ всё тоже «Телефон абонента временно не доступен…»

Слезу бегут по щекам, на заставке телефона родное лицо. Пальцами прикасаюсь к этому фото, а в ушах звучит эта предательская фраза: «Нам надо расстаться».

Поплакать стоит, точнее, стоило уже давно. Вся эта непонятная ситуация напрягала меня: когда же всё изменится, сколько мне ещё ждать, кто же мы друг для друга, что нас ждет в будущем??? Вопрос за вопросом и никаких ответов. Но доставать его своими вопросами я не спешила, только потому, что он был слишком занят спасением фирмы, а точнее двух фирм: своего отца и, как теперь получилось отца его фиктивной жены.

Нью-Йорк - город больших возможностей, особенно для бизнесменов, которые растут по карьерной лестнице. Антон именно им и является. При назначении его на должность генерального директора, он днём и ночью работал, работал и ещё раз работал. И у него это получилось, он вывел фирму на новый уровень развития. Создавались проект за проектом и через какое-то время его пригласили для сотрудничества в новом проекте в Нью-Йорк. В эту поездку он взял меня с собой, потому что его жена находилась в это время где-то на Гавайях и категорически отказалась прекращать свой отдых, только для того чтобы составить своему мужу компанию на деловых встречах. Он предложил это мне и решил представить меня как дальнюю родственницу.

Я была очень рада этой поездке, даже в качестве его «родственницы». Конечно же, номера нам забронировали разные. Но нас это не останавливало. Мы каждое утро просыпались вместе. От завтрака в постель мы отказались, только чтобы нас не застукали. Поэтому Антону приходилось по утрам тайком уходить в свой номер, а мне снова целый день ждать, когда же закончатся его деловые встречи, и мы пойдем гулять по незнакомому нам городу, где-нибудь в тихом месте, чтоб только журналисты не пронюхали.

И вот мы прожили с ним в этом большом городе ровно месяц. Счастливый для меня месяц, только потому, что в России мы не могли вместе жить, так часто выходить куда-то - у него была другая семья. Если это можно было назвать семьей. Просто выгодный брак для двух бизнесменов, где предполагалось сливание двух фирм в одну. Их фиктивный брак должен был продлиться год, как контракт. Но он почему то даже после двух лет не был расторгнут.

А я для него была не любовницей, нет. Я была для него действительно той любимой женщиной, к которой он спешил после работы, дарил цветы, подарки с поводом и без. Он был со мной расслабленным и спокойным. На ночь, конечно же, не оставался, чтоб не пронюхали ни журналисты, ни отец его фиктивной жены, никто из посторонних. Хотя родители его знали, что у него есть я, та любимая, которая любит его и он эти чувства ко мне не скрывал. Они меня знали и как мне, казалось, уважали и относились с почтением. Знала и его фиктивная жена о наших с ним встречах. Она и не пыталась как то препятствовать. Ей было абсолютно наплевать где Антон, с кем он. Она тоже понимала, что их брак с Антоном только ни что иное, как спасение двух фирм. Сама вела разгульный образ жизни. И только её отцу все мы наставили рога. Он не знал ни о чём, хотя о дочери скорее знал, так как она никогда не знала никаких запретов, любимица отца и всё тут. Но со временем всё тайное становится явным…

И вот на презентации нового проекта в Нью-Йорке, Антонсказал мне, что нам надо расстаться. Просто вот так, отойдя в сторону и, предложив мне бокал шампанского и сам при этом, выпив уже не один стакан виски, он явно нервничал. Сначала не мог подобрать слов, а потом выдавил из себя: «Ась, нам нужно расстаться… на время, а может навсегда…» Провел рукой по пылающей щеке, я никак не могла привыкнуть к вспышкам камер, румянец оставался весь вечер на моих щеках. Но сейчас мне кажется я начинаю бледнеть от услышанного.

- Что то случилось? Кто-то узнал о нас с тобой? – ком в горле копится и не даёт говорить.

- Не сейчас Ась… Мне нужно идти, прости, если сможешь…

И он ушел, вот так вот, как подлый трус с поля боя. Бой, который важен был для нашего будущего. Он ушел, сбежал и не оставил мне даже шанса сказать, как я люблю его и не смогу без него.

Нет, только не здесь, никто не должен видеть, как я плачу, иначе начнутся вопросы. А я не смогу ничего придумать. Мне, кажется, я сейчас обниму любое поддерживающее меня плечо, разрыдаюсь и расскажу всё о нашей жизни с Антоном, то насколько тяжело было делить его с другой, хоть она и не настоящая ему жена. Как тяжело было слушать его обещания о разводе и ждать, ждать, ждать, забив на свою гордость и даже карьеру.

Слезы текут сами собой, мне хочется плакать, сильно плакать, кричать.

Покидаю этот вечер незаметно, ни с кем не попрощавшись. Потому что больше не смогу даже натянуть на себя улыбку.

- Такси, - при выходе замечаю машину, напоминавшую такси. Хоть в этом мне сегодня повезло.

- Да мисс, куда поедем? – доброжелательный старичок улыбается мне и ждёт ответа.

- В гостиницу, - называю ему адрес. В такси даю волю чувствам, забив на то, что водитель наблюдает за мной в зеркало заднего вида.

- С вами всё в порядке мисс? – таксист, как мне показалось, даже искренне спросил и вот, вот пожалеет меня.

 - Да, благодарю! – он знает русский и говорит совсем как будто он и вырос в России. Но это не важно.

В соседнем номере, где жил Антон была тишина. Но мне было не важно, я устала от боли, которую причинял он мне. Кажется, гордость берет верх, и я начинаю любить только себя. Хотя кому я вру, я готова снова упасть в его объятья, только потому, что последнее время я его считала самым близким и родным. Так случается, что как раз таки они и бьют сильнее.