Не та сторона
Пролог
Самые мрачные истории вырастают подчас из самых обыденных вещей. Светлые чувства, перерастая в страсть, порождают ненависть. В такие мгновения человеческий рассудок наиболее уязвим, а душа беззащитна. Призывая на помощь Бога, стоит задуматься о том, что призыв слышит не только он.
Наделив человека свободой выбора, небесный владыка ждёт от своих детей самостоятельных решений. Но тёмные силы не столь терпеливы. Через тайные уголки человеческого сердца они проникают внутрь незащищенного сознания и наполняют его голосами, искушают быстротой свершившейся справедливости. Долгожданная помощь приходит вдруг, внезапно, стремительно.
Но не стоит заблуждаться. Если вам так быстро помогли, то возможно, вы уже подписали контракт с самим Сатаной...
Мой рассказ о всепоглощающей страсти, психологической зависимости, приведшей двух женщин на край пропасти и едва не стоившей жизни мужчине, которого они любили. В этой истории не будет правых и виноватых. Она мучительна в своей правдивости и от того может показаться вам нереальной. Но всё это было. Ведь она из этих женщин сейчас пишет эти строки.
Глава 1. Самый страшный день
Пронзительный взгляд голубых глаз. Улыбка. И острое, до боли сладостное ощущение натянувшейся серебряной нити, прочно соединившей наши жизни навсегда. Вы скажете, что любовь с первого взгляда невозможна. Но вы будете так говорить лишь до тех пор, пока не испытаете этого на своей шкуре.
Это произошло много лет назад и успело порасти травой. Но каждый раз воспоминания заставляют сердце, испещренное шрамами, сжиматься от саднящих противоречивых чувств. Сознание пытается убежать и спрятаться за настоящей действительностью, заставляя поверить, что это было не со мной и не в этой жизни.
***
— Але, здравствуйте, – до заносчивости вежливый женский голос в трубке застает меня врасплох. – Вы Алёна? Алёна Владимировна?
— Да, – отвечаю я хрипло. Голос срывается. В горле пересохло от накатившего предчувствия непоправимого несчастья.
— Меня зовут Диана. Я работаю в администрации. Ну, впрочем, вы, наверное, знаете. Владислав вам рассказывал...
— Да. Я вас слушаю, – мне становится дурно. Зачем она звонит? Что ей нужно? Откуда у неё мой номер? Что произошло?
— Владик очень хороший человек. Настоящий мужчина. Когда мы с командой ходили в горы, он всю ночь сидел со мной у костра. Охранял. Там повсюду были шакалы. Выли. Я боялась, – переходя на восторженный тон, говорит собеседница. Я не понимаю, зачем она мне всё это рассказывает.
— Да, – я почти шепчу. Голос мой бесцветен и лишён жизни. Предчувствия уходят на задний план. Из глубин подсознания приходит знание.
— ...Так вот, я чувствую, что он моя половинка, – тоном, не терпящим возражений, вещает голос в трубке. – Вы же умная женщина и понимаете, что он вам не пара. Вы намного старше, вы не можете иметь детей. В общем, вы ничего не можете ему дать как женщина. Я же могу обеспечить ему рост. К тому же вы простая учительница. А у меня очень высокие жизненные планки.
— А почему бы ему самому мне об этом не сказать? – серебряная нить с треском лопается, алые брызги разлетаются внутри грудной клетки, превращаясь в потоки тягучей крови. В голове гудит чужой голос «Предатель! Предатель!»
— Он очень хорошо к вам относится. Вы, наверное, и впрямь достойный человек... В общем, Владислав боится, что вы его не отпустите, – деловито сообщает девица.
— Он так и сказал? – хриплю я, чувствуя, как ярость наполняет все моё существо.
— Не совсем, – нахалка на секунду замялась. – Но я так поняла из его рассказа.
— Если так, забирай! И не звони мне больше, сука! – кричу я. По оконному стеклу тонкой линией пролегает ломаная краеугольная трещина. Он рассказал ей обо мне всё, что знал. У меня нет причин ей не верить.
Я падаю на колени, впиваюсь ногтями в короткий бежевый ворс паласа и беззвучно вою. Вою до тех пор, пока голова не превращается в гигантский бронзовый колокол. До тех пор, пока веки не опухают от слёз, а глаза не перестают видеть. «Господи, помоги! Господи, накажи! Накажи! Накажи!» – шепчу я, в приступе удушья царапая кожу на груди. Ведь не может же быть предательства без возмездия!
«Справедливости! Я прошу справедливости!» – я поднимаюсь на ноги. Волосы шевелятся на моей голове, подобно ожившим змеями Медузы Горгона. Комната качается, словно палуба попавшего в шторм корабля. Стены начинают крошиться и осыпаться, разрывая в клочья бумажные обои солнечного цвета, а затем с грохотом уходят в горящую бездну ада. Я стою среди обломков действительности. Наблюдаю, как здание за зданием вокруг меня рушится привычный, казавшийся таким надёжным, мир.
— Ты уверена, что хочешь возмездия? – спрашивает голос, который я сначала принимаю за свой.
— Хочу! – без тени сомнения говорю я.
— Но ты же понимаешь, что любое действие имеет противодействие? – бесстрастно продолжает он.
— Да. Но как иначе избавиться от этой невыносимой, бескрайней боли? – скорее утвердительно, нежели вопросительно отвечаю я.
— Научится с ней жить. Или умереть.
— Нет! С этим нельзя жить, а самоубийство – страшный грех! Кто бы ты ни был, бог или дьявол, соверши правосудие! Пускай мне будет плохо, но это будет потом!
— Вы, люди, противоречивые создания. Хотите одновременно усидеть на двух стульях. Впрочем, выбор сделан. Но не жди, что боль уйдёт как по мановению волшебной палочки. Твои страдания пойдут в уплату долга.
— Что мне делать теперь?
— Ждать...
Морок отпускает моё сознание. Я с трудом открываю заплаканные глаза, поднимаюсь с пола. Четыре часа утра. Пошатываясь, бреду на кухню ставить чайник. Кажется, что в груди, вместо лёгких, огромный кусок стекловаты. Невыносимо больно дышать. Следует привести себя в порядок. Впереди рабочий день.
Ненавижу имя Диана, вкупе со всеми его носительницами.