Не жалейте о нас

Глава 1

 

Значит...значит, я все уничтожила...и вы не любите меня больше?
- Совершенно верно.
- Но, – упрямо продолжала она, словно ребенок, считающий, что достаточно высказать желание, чтобы оно осуществилось, - но я же люблю вас!
- Это ваша беда.

Маргарет Митчелл. "Унесенные ветром"

____________________________________________________________

 

Мне нравится, когда из окна дует теплый вечерний ветер. Мне нравится смотреть, как поезд подъезжает к моей станции. Мне нравится, когда со мной здороваются незнакомые люди. Мне также нравится запах кофе по утрам, хотя я его никогда не любила. И еще мне нравится запах старых книг, хотя они редко оказываются интересными. Мне нравятся страны, в которых я не была, и мне нравится класть в чай сахар, и непременно чтобы в кубиках. Мне нравится голос, делающий объявления в аэропорту, и мне нравится вспоминать эту историю, состоящую сплошь из таких мелочей. Ведь все самые значимые истории в нашей жизни начинаются именно с них.

Я с шумом взбежала по каменной лестнице, считая ступеньки и этажи. Уже в который раз мне не терпелось увидеть двор знакомого серого дома и знакомую железную дверь с номером его квартиры. Однако стоило мне достигнуть ее, как вся решительность улетучилась. Мне требовалось еще несколько лишних секунд, чтобы перевести сбившееся от бега дыхание и поправить воротник на чуть мятой рубашке.

Эти встречи. Они всегда начинались с одного и того же жеста. С моего робкого стука в его дверь. Размеренные шаги где-то там, за ней, и скрип. Знакомый тихий скрип, за которым и следовали все эти фразы, слова.

Дверь открылась.

Я подняла глаза. Мне вечно приходилось задирать голову, чтобы увидеть его лицо. Он был высоким. Намного выше меня.

— Уже? — с усмешкой спросил Жак.

— Да, я сегодня пораньше.

Я вошла в его квартиру. Сзади меня послышался хлопок.

Мне нравились эти помещения. Нравились все эти книги с французскими названиями и множество рамок с фотографиями в коридоре. Местами комнаты казались немного одинокими, чуть более тихими, чем в обычных домах. Здесь никогда не было какого-то беспорядка или лишних вещей. Педантичность, граничащая с одиночеством.

— Чай? — спросил Жак, уходя на кухню.

Прежде чем ответить, я с трудом стянула с себя сапоги.

— Да.

Оставив школьную сумку в прихожей, я пошла за ним. На кухне было светлее, чем в коридоре. Дневные лучи падали на стол у окна. Словно какой-то зверь, урчал закипающий чайник.

— Точно, я ведь мороженое принесла. — Опомнившись, я поставила пакет на стол.

Это было чем-то вроде традиции. Воспоминанием о нашей первой встрече. Два года назад мы столкнулись в магазине. Он узнал меня. Прежде наши отцы работали вместе, и я видела его только пару раз в далеком детстве, где разница в возрасте была ощутимей, чем сейчас. Эта разница… да, пожалуй, все из-за нее.

Жак поставил две кружки на стол. От одной тянуло вязким запахом кофе. Он всегда пил кофе. С того самого первого раза, когда я побывала в его квартире, он всегда пил кофе. Он и сам на него был похож. Черные волосы, карие глаза — внешность, за которой было сложно разглядеть его настоящего. Было в нем что-то недосказанное — во всех наших разговорах и его прошлом. Мне было недостаточно знания о том, что он приехал из Франции, что наши семьи общались раньше, что он работал фотографом. Мне всегда хотелось знать больше. Именно это и вело меня сюда раз за разом.

Я была больше похожа на чай. Слегка бледноватая, со светлыми волосами и зелеными глазами. В то время все было прозрачно — желания, чувства, эмоции. А внешность? Я не особо выделялась среди сверстников. Может, только маловата ростом для почти что шестнадцати лет… Мне всю жизнь казалось, что человек не рождается красивым, что красоту в себе строим мы сами. И такую постройку не увидеть глазами, ее можно только почувствовать.

— Как ты это пьешь? Он же горький! — поморщившись, сказала я.

Жак сел у окна и недоуменно выгнул бровь.

— Тебе он кажется невкусным только потому, что ты все еще большой ребенок, — с губ Жака сорвался легкий смешок.

— Я не ребенок.

Он перевел на меня взгляд и некоторое время беззвучно смотрел.

— Ты меньше ребенок, чем два года назад, когда мы только встретились. — Я улыбнулась, радуясь легкой победе. — Но все равно ребенок.

— Целых два года, — я сделала глоток, вспоминая самую первую нашу встречу.

Он первым окликнул меня. Мы виделись прежде у меня дома и почему-то стали говорить об этом. А потом… Потом он пригласил меня в гости, и я, поддавшись неизвестно чему, согласилась. Может, мне льстила мысль, что взрослый мужчина хочет видеть меня чуть дольше, и тогда в голове не было никаких подозрений или опасений. Приглашение сменилось новым, и два года невинных встреч пролетели незаметно. Приходить к нему раз в месяц после школы стало чем-то вроде большого секрета от всех. Это было чем-то очень личным, принадлежащим только нам двоим. Очень долгим разговором, о котором никто не знал.



Отредактировано: 27.01.2018