Недотрога для плейбоя

1. Явление Царя народу

— Эй, собрала своё шмотьё и свалила отсюда, тут я всегда сижу, — ударил по ушам визгливый неприятный голос.

Я подняла глаза от учебника. Незнакомая девушка смотрела на меня, зло прищурив глаза. Ничего хорошего от такой ждать не приходилось — стервозная вылизанная внешность говорила сама за себя, как и её презрительный тон. Кукольная инста—девочка с блестящей волной темных волос и таким ярким макияжем, какой я бы себе даже на выпускной не стала делать. Постеснялась бы.

В аудиторию кроме неё впорхнули ещё несколько незнакомых девушек, но уже попроще, а потом вошли, покачивая модными хаерами, трое парней. Занятно, и как же их всех, таких красивых, занесло сюда — на нашу скромную и не сильно интересную пару по теоретической грамматике?

Пока я терялась в догадках, незнакомка уже начала психовать.

— Эй, моль, ты глухая? Вали, говорю.

Мне очень нравилась эта парта у окна. Там было светло и можно было, когда я справлялась с заданиями раньше всех, смотреть на улицу, где курили и смеялись старшекурсники.

Но ещё больше мне нравился мой душевный покой. Даже больше, чем место у окна. Так что я молча сгребла свои вещи и пересела. Через пять минут ко мне присоединилась Ленка, какая—то чересчур возбужденная.

— Что это за делегация? — шепотом спросила я.

— Ты че, не знаешь? — презрительно фыркнула она. — Это же регионоведы.

— Откуда они?

— Да тоже с нашего иняза. У нас с ними совместная пара.

— Они тоже первокурсники? — я с сомнением оглядела уверенных и явно хорошо знакомых друг с другом ребят.

— С дуба рухнула? — закатила глаза Ленка, которая знала всех и вся, даром что только пару недель тут училась. — Они на третьем. Да блин, ты вообще что ли ничего, кроме учебников, не видишь? Эта же та сама группа, в которой…

Я отвлеклась, машинально повернувшись на звук открывающейся двери, и замерла. Меня словно с ног до головы окатило горячей волной. В аудиторию вошел самый потрясающий парень, которого я когда—либо в жизни видела. Высокий, хорошо сложенный, с небрежной усмешкой на красиво очерченных губах. У него были очень правильные черты лица, словно у Давида работы Микеланджело, и только ямочка на подбородке разрушала идеальность, делая его, как ни странно, еще более притягательным. Потому что мраморная статуя вызывала только вежливое холодное восхищение, а этот парень будил во мне что—то темное, горячее, от чего становилось одновременно и стыдно, и хорошо.

Красавчик уверенно прошел к той парте, где сидела выгнавшая меня девушка, и сел рядом с ней. Та моментально взвизгнула и повисла у него на шее, а он с ленивой улыбкой шлепнул её по круглому заду. Черт!

Я покраснела и захотела отвернуться, но не смогла, как будто он меня приворожил. Просто сидела, как дурочка, и рассматривала его. Из—под черной бейсболки, надетой козырьком назад, выбивались русые пряди волос, а серые глаза — невероятно красивого сложного оттенка — смотрели мягко и насмешливо. Модные кроссовки, футболка с провокационной надписью, черный ободок серьги в ухе — я жадно выхватывала эти детали внешности, но понимала, что дело вообще не в них. Этот парень мог зайти сюда в лаптях, старом свитере и дедушкиных роговых очках – ничего бы не изменилось.  От него исходила такая мощная энергетика, что устоять было невозможно.

Ленка выразительно откашлялась, и я наконец оторвалась от созерцания красивого третьекурсника и, донельзя смущенная, повернулась к одногруппнице. Ох, мы же о чем—то говорили.

— Эм, прости, ты сказала, — я напряглась, припоминая наш разговор, — ты сказала, что это та самая группа…

— Та самая группа, где учится Царь, — Ленка почему-то усмехнулась.

— Царь? Кто это?

— Тот самый, на ком ты чуть дырку глазами не протерла, — прошептала она и игриво пихнула меня локтем. — Кирилл Царев. Красавчик, правда? Так бы и съела его.

Я слышала это имя. Как минимум несколько раз. Причем всегда в сочетании с глупым хихиканьем и томным закатыванием глаз. Откуда наши девчонки, которые тут и двух недель не проучились, знали про местную легенду, я не понимала. Как не понимала и того, что могло быть такого исключительного в этом парне, чтобы любая готова была с ним переспать. По слухам, этот плейбой оприходовал уже всех симпатичных девушек на факультете, а несимпатичные кусали локти и тоже мечтали попасть в клуб тех, на кого Кирилл обратил свой благосклонный взгляд. Глупо. Ужасно глупо!

— Запасная ручка есть? — тот, кого мы обсуждали, вдруг развернулся ко мне. Голос у него был ничуть не хуже внешности – низкий, приятный, с едва уловимой хрипотцой.

Я растерялась и пошла красными пятнами.

— Ч-что?

— Ручка, говорю, есть? – повторил он, с усмешкой глядя на мое волнение.

— Д-да, да, конечно, — забормотала я, в панике перетряхивая рюкзак. Точно была запасная, в пенале. Я трясущимися руками выудила её, уронила на пол, торопливо подняла и, пунцовая от стыда, протянула ручку Кириллу Цареву.

— Much obliged (Премного благодарен), — протянул он, шутливо склоняя голову. Я такое безукоризненное британское произношение только в аудировании к учебнику слышала. И позорно растерялась, сразу забыв все на свете английские слова. Для человека, сдавшего ЕГЭ по иностранному на 98 баллов, это было, как минимум, странно.

— Пожалуйста, — выдавила я, краснея совсем уж чудовищно. Мне казалось, что у меня полыхает не только лицо, но и уши, и шея. А он будто и не заметил. Кивнул, взял ручку, отвернулся и продолжил своим неподражаемым голосом отпускать какие—то шуточки для своей соседки по парте. Та хихикала и кокетничала так, что чуть из трусов не выпрыгивала.

— Нифига тебе фартануло, Крис, — завистливо зашептала Ленка мне на ухо, — отдашь мне потом эту ручку, ладно?

— С чего бы, — вяло огрызнулась я.

— А тебе зачем? – удивилась она, а потом лукаво улыбнулась. — Аааа, поняла! Тоже запала на Царя?

— Нет, — буркнула я, — еще чего. Забирай ручку, если сильно хочешь.