Немного статистики

Немного статистики

Меня никогда особенно не занимала статистика. До недавнего времени я даже совсем ее, кажется, не замечал. Цифры были всего лишь цифрами, и за каждым слагаемым не стояло ничьего лица. Но это до некоторого инцидента, изложением которого я и намерен поделиться, постепенно сходя с ума и вглядываясь в эти неизвестные прежде числа: холодные, жестокие, с каплями крови вместо еле заметных теней...

Все начиналось просто: утро, завтрак, Людмила. Утренний кофе без сахара, раздраженный кофе, невыспавшийся кофе; зло выпалил:

-Ну почему не напомнила? Не сказала, да и у меня, понимаешь, память. Ну вот как это пить? Как, не подскажешь?

Люда пьет без сахара, хорошо ей.

-А у тебя ни дня без претензий? Заладил же! - ворчит, ворчит моя Людмила, за это и люблю, да и черт с ним, с сахаром. - То одно, то другое. Дурак ты, вот ты кто! Нет бы с улыбкой, с заботой... А он — претензию сразу! Что за человек! Сиди пей молча, - грозно она приказала, а у самой улыбка пробивается. - а то не получишь совсем ничего. Ни днем, ни... вечером.

Она победила: я заулыбался, к черту этот кофе несладкий послал. Утро как утро. Ничего не предвещало. Легкие сигареты из ее пачки, потому что перестать себе свои крепкие покупать — почти пятьдесят шагов навстречу сладкому «бросить». Туман и ни намека на солнце, путь до работы. Утреннее радио.

Боги, утреннее радио...

Людмила что-то рассказывала: любимое, что слетает с ее уст, но такое утомительное... Дулась, когда я реагировал запоздало, отвлекаясь на помехи справа и слева: тех же мучительно невыспавшихся собратьев-людей. Говорила о работе и о новенькой. О планах на грядущий отпуск, хоть и рано, хоть мы с ней и навоюемся еще; щебетала, и ее прекрасный голос не мог не радовать, но я, да причем я-утренний, сбивали ее с настроя и почему-то обижали. Чтобы в край не разругаться, мне пришлось прибавить звука на панели управления. Спустя минуты раздался сонный голос диктора, который изначально как бы и не был услышан, а вспомнился позже; да причем так и тогда, когда совсем даже и не нужен был. Но я слишком забегаю вперед.

Итак, сонный голос вещал:

«...области. Как сообщает представительство «Алерта», на пятое октября статистика выглядит весьма удручающе. Из шести тысяч четырехсот двадцати заявок успехом увенчалась лишь малая часть — чуть более трех тысяч, что, разумеется, проявляет отрицательную тенденцию в сфере поиска пропавших без вести людей. Представительство «Алерта» с удивлением отмечает, цитирую: «В нынешнем году смертельные исходы постепенно сходят на нет. Предыдущий год ознаменовался 17%, тогда как уже в этом количество исходов составляет лишь 6% от количества поисковых запросов. Но в этом же году возрастает количество не найденных — 43% по сравнению с 26% предыдущего года.» Чем вызвано такое изменение дел, представительство «Алерта» отказалось прокомментировать. Ну, что же, что же, тенденция и впрямь нехорошая и эфир радио предлагает нашим гостям...»

А я как-то услышал, но отдаленно, не сразу. Людмила не услышала, на работу доехали быстро. Завела было про отпуск, но я отшутился, откланялся, громко чмокнулись в щеку. Пообещал заехать за ней чуть пораньше. Пришлось закурить, у меня в отделении для очков целая пачка спрятана. Я этой информации значения не придал.

Ну, а потом чуть ли не воочию увидел, как начали пропадать люди.

Все это описание, мое утро, работы, это радио — лишь пшик, понимаю теперь, всего лишь интерьер, обстановка истории, которую только я один, кажется, знаю. Это похоже на мир, в котором зрячие ослепли, и только один видит все целиком; хотя, кажется, и кино такое есть, и книга. Но факт в статистике: не обладая нужными связями, я раздобыл все, что только мог найти среди океана информации и почти свободного доступа и вывел общности; про Людмилу тут тоже следует написать отдельно, но я не стану. Она, кажется, теперь держит меня за сумасшедшего...

Я раздобыл некоторые сведения, непопулярные, серые, маленькие. Это началось шуткой, маленьким замечанием за ужином; Люда запекала овощи... Теперь это воспоминание --

туман среди иного тумана, нечто забытое среди бессознательного и пугающего. Я заметил:

-Превосходные. - Об овощах. Сахар был куплен мною лично — целых два килограмма.

Она хмыкала и ела. И хмыкала, пока я был в себе.

-Что случилось? Ты потерянный какой-то.

-Да думаю вот. - говорил в тот вечер ей. - Помнишь утро? Радио когда слушали. У меня эта статистика из ума не выходит. - она глянула на меня весьма удивительно; она, поди, и не заметила цифр за стремительно бегущей своей мыслью про отпуск. - Ну, утренняя. Про пропавших. Много, да? - рассеяно спросил. - Я цифру почему-то запомнил, сорок три процента от всего потока. Сорок три — много же. Причем смертных, помнишь, падал рост?

Она помолчала. Овощи почему-то остывали, хотя были вкусными, очень вкусными.

-Я тебе так скажу. - сказала Людмила. - Доедай овощи, выкидывай из головы и проси повышения. А то у тебя там слишком места много, - она пальцем постучала по черепу. - вот ты и слушаешь всю эту ерунду. Надо полезной информацией забивать. Ценами, например.

-Какими ценами?

-На отели... - мечтательно заулыбалась она. Я рассмеялся. Забыл, доел. Но ночью вновь вернулся к мыслям...

Это была лишь верхушка, зачаток того, что стало теперь некой манией, наваждением. Кончились вечера ради самих этих вечеров — начались вечера недовольства, моих попыток разобраться, нового чувства, понемногу начинавшего возникать где-то внутри. Кажется, это был страх. Не монотонное перечисление фактов, но пагубная страсть: каждая новая цифра, найденная мной в этих открытых источниках, не приносила ясности, а наоборот, все сильнее тяготила, наслаиваясь на другую. У «Алерты» были обнародованы сведения устаревшие, практически истекшие, трехгодичной давности; «Алерта» была хоть и крупнейшим, но все же негосударственным учреждением по поиску пропавших без вести. Народ обращался к ним в крайнем случае. Их данные выглядели весьма даже позитивно на фоне общей статистики: всего-то шесть с небольшим тысяч заявлений о пропаже... Да, было бы так на самом деле, я бы забросил это дело, вернулся к своим овощам, к планированию своего отпуска. Но, как уже и было сказано, «Алерта» - не самый лучший инструмент на «отцовской» полке с гвоздями да молотками...