Ненавижу тебя любить

Глава 1. Ева

– Знакомая бита, – кидает Кайманов, оперевшись плечом о стену и перегородив мне путь на лестнице.

А ещё мерзавец ухмыляется так, будто знает какой-то грязный секрет. Хотя, возможно, и правда знает. Они с Рогозиным выпускники одного и того же факультета исчадий ада. Не удивлюсь, если они вместе читали мой дневник, придумывая, как это можно использовать против меня.

Ей богу, на меня точит зуб сам дьявол, поселивший своих лучших выпускников с двух сторон от моего дома, чтобы у них был доступ к моим мукам двадцать четыре на семь.

– Могу заверить, что спустя секунду ты познакомишься с ней ещё ближе, если не уйдёшь с дороги, – выдаю с самой наимилейшей улыбочкой, мысленно держа крестики, чтобы он продолжал закрывать путь к комнате Рогозина, и у меня появился веский повод начать тестировать биту, которую стащила у Яра ещё год назад, на его лучшем друге.

Кайманов громко смеётся, затмевая даже долбящую на всю округу музыку и голоса собравшихся на вечеринке.

– Даже не сомневаюсь, Лисицына, что именно так и поступишь, – Егор вскидывает руки в знак капитуляции. Фальшивой, конечно же, его насмешливая улыбка не оставляет ни единого сомнения в «искренности». – Но я стараюсь исключительно ради твоей не окрепшей психики. Поверь, ты не хочешь сейчас оказаться в его комнате.

– Ооо, ты даже не представляешь, как ошибаешься. Единственное, чего я хочу, – оказаться в его комнате, и я попаду туда любой ценой! А о моей психике можешь не беспокоиться, она вполне выдерживает понимание, что даже у вселенной бывают косяки в виде сотворения вас с Рогозиным. Всё остальное – цветочки по сравнению с этим огромнейшим разочарованием!

– Вай-вай, Лиса, да ты, я смотрю, сегодня как никогда щедра на комплименты, – продолжает испытывать моё терпение, что только сильнее разжигает негодование.

Но это даже хорошо, чем больше гнева, тем глобальнее будет масштаб разрушений.

– Кайманов! – почти рычу, сильнее стискивая биту и намекая, что уже готова начать свои разрушения с его костей, и тот, наконец, отступает в сторону.

Но это не потому что я его запугала, хотя он как никто другой знает, что за мной не заржавеет съездить по его улыбающейся физиономии битой. Ему просто весело.

Что ж, сейчас будет весело не только ему.

Я не теряю времени и тут же начинаю подниматься, перешагивая по две лестницы за раз.

– Если что, я предупреждал, – бросает Егор, когда ровняюсь с ним, но я игнорирую.

У меня есть цель – сделать с комнатой Рогозина тоже самое, что он сделал с моей. Как следует похозяйничать в ней. А если он там, что ж, так даже лучше. В конце концов, хотя бы не буду делать этого за спиной.

Влетаю точно бешеная фурия на второй этаж, перекидывая биту на плечо. По крайней мере парень, что попадается мне на пути, тут же шарахается в сторону, вылупляя на меня пьяные глаза так, будто ему хочется при виде меня перекреститься.

Отлично, так держать, Ева. Рогозин при виде меня должен не просто креститься.

Ещё два шага, и я наконец достигаю намеченного. Стучаться? Ха, мы простились с этой привычкой нормальных людей ещё в возрасте тринадцати лет. Распахиваю дверь и залетаю в его комнату, тут же безошибочно находя глаза своего лучшего врага. Мне плевать, что здесь происходит. Плевать, что под ним лежит голая девица, уставляющаяся на меня полным недоумения взглядом. Да и плевать на то, что и сам Рогозин под одеялом вполне возможно находится без одежды. Он, по крайне мере, точно не впадает в шок.

– Лиса! – злобно рычит Яр, предупреждая.

Неважно, о чём. Он знает, что значит мой взгляд. И точно знает, что последует за моей жаждущей расплаты ухмылкой.

Пора платить по счетам. Я возьму самое дорогое. Перехватываю биту двумя руками и разворачиваюсь, со всей мощи разнося единственное, за что он трясётся в своей комнате.

– Совсем охренела? – взрывается Яр, стоит разлететься кубкам и медалям с первой попавшей под удар полки.

Красавчик. Спортсмен. Звезда футбола. Немудрено, что наград в его комнате больше, чем мебели.

Как тебе такое, Рогозин? Вновь замахиваюсь и с каким-то диким, пробирающим до лихорадки ликованием сношу ещё одну полку с наградами. Знаю, сколько он вкалывал, чтобы их заработать. По злому року судьбы была свидетелем почти каждого его достижения. Вот почему прикладываюсь к удару со всей душой. За всё, что накипело.

Достал, достал, господи, как же он меня достал!

– Лиса, твою мать! – уже орёт на меня Яр.

Краем глаза замечаю, как он подрывается, не выдерживая бездействия, но очевидно в какой-то момент резко одумывается, осознавая, что едва не явил моему зрению своё прославленное достоинство. Хватается за край одеяла, рычит. Оценивая обстановку, смотрит вниз на свою новую пассию, которая елейным голосочком непонимающе и настороженно тянет:

– Ярик?

Ярик… прям так и хочется скривиться. Ну и мерзость! Какой он Ярик? Верзила почти в два метра ростом, на фоне моих ста шестидесяти к нему пойдет обращаться «Яричище», и не иначе.

Да и беглый осмотр его брюнеточки подсказывает мне, что в ней роста не намного больше, чем во мне.