Неравный брак

Неравный брак

Женя переминалась с ноги на ногу, пытаясь быстрее распрощаться с одногруппниками. Такое невезение – встретить Стаса и Алену как раз во время прогулки с мужем… Она выдернула ладонь из руки Алексея, жестоко краснея и мямля:

- Извините ребят, мы очень спешим.

Алексей удивленно глянул на нее сбоку – они как раз никуда не спешили, неторопливо прогуливаясь по набережной до кафе. Алена приторно-медовым голоском протянула:

- А это твой муж? Что ж ты нас не знакомишь?

- Алексей, - сказал спутник Жени, широко улыбнулся и протянул руку Стасу, а Алене приветливо кивнул.

Стас молчал, насмешливо глядя на негармоничную пару: цветущая Женя, сияющая молодостью и красотой, и этот невзрачный низенький мужичок с мешками под глазами и сединой во всю голову.

Женя чувствовала, как на глаза выступают злые слезы – все друзья в институте знали, что она вышла замуж за мужчину значительно старше себя, и все были уверены, что по расчету. Алена была одной из тех, кто за спиной называл ее золотоискательницей, и в глаза и за глаза подшучивала над их разницей в возрасте, которая составляла больше 30 лет.

- Ну ладно, увидимся в институте, – быстро проговорила Жена и подтолкнула мужа.

Стояла поздняя весна, цвели липы, наполняя воздух сладким ароматом, по набережной прогуливались юные парочки в обнимку. Женя поймала взгляд, брошенный на нее молодым парнем – высокий, спортивная фигура, модные драные джинсы, футболка со стильным принтом. Он внимательно глянул на Алексея и насмешливо – на Женю. Ее муж одевался старомодно – всегда брюки, рубашки, никаких маек и джинсов, возраста придавала и седая щетина.

Взгляд того парня поверг ее в совершеннейшее уныние: хорошо им быть такими беззаботными, когда дома родители, которые обеспечат и поступление в вуз, булку с маслом, да еще и на развлечения дадут. А она что? Приехала в большой город из маленького села, который гордо именовался «поселок городского типа», а по сути был деревня деревней, т из перспектив – стать почетной дояркой. Дояркой Женя стать не захотела, уговорила мать растрясти и без того скромные накопления и дать ей денег на репетитора. После целого года попыток подружиться с неподатливой математикой Женя просто нечеловеческими усилиями поступила на факультет программирования. Не то чтобы ей были интересны информационные технологии, расчет был на большое количество парней на курсе и на свою необыкновенную привлекательность. Даже если она не потянет высокую планку в университете, может, удастся выйти замуж за городского и осесть домохозяйкой в уютной квартире.

Расчет частично оправдался – Женя нравилась мальчикам, ее звали на свидания, охотно приглашали в кафе на романтические свидания. Но дальше пары поцелуев и букета цветов не заходило: молодые парни не горели желанием обзаводиться семьей, им хотелось вечеринок и развлечений. Сессии она сдавала сначала средне, потом плохо, затем – совсем плохо, замаячила перспектива отчисления. Женя впала в уныние, и подруги, чтоб подбодрить, стали звать развеяться в клубы – может, и свое счастье там встретит. Счастье она не встретила, зато беспорядочный образ жизни спровоцировал приступ холецистита, который и уложил ее в больницу на целую неделю.

Именно там она познакомилась с хирургом Алексеем Николаевичем, очень внимательным и заботливым врачом. Все старушки в Жениной палате его обожали, говорили, что такого хорошего врача днем с огнем не сыщешь. Разговорившись, они обнаружили, что родом из одного поселка, и Алексей даже знает ее дальнюю родню. Жене было с ним уютно – он не перебивал, выслушивал все незатейливые девичьи горести, вставлял, где нужно, слова утешения или обнадеживающую шутку.

Когда она вышла из больницы, он звонил и спрашивал, как самочувствие, купила ли она нужные лекарства. Женя честно призналась, что денег у нее нет на таблетки – ее и со стипендии сняли за неуспеваемость. Он спросил, на что она вообще живет.

- Да на что живу, Алексей… вот мама со знакомой картошки передала да сала домашнего. Варю картошку, ем сало

- Боже, девочка … тебе нельзя сало. Я ж давал список разрешенного – ничего жирного, сало вообще для тебя яд.

- А пустую картошку я уже видеть не могу.

- Что ж, говори адрес.

Когда он появился на пороге ее комнаты, Женя опешила – Алексея не было видно за горой пакетов. Он набил их всем, что можно человеку с ее диагнозом: цветной капустой, брокколи, нежирной телятиной, зефиром и другой вкуснятиной, которую и Женя и в лучшие-то времена себе не могла позволить.

Кроме этого он привез ей лекарства и букет цветов.

- Ну, вот это лишнее,- смущенно произнесла Женя, принимая тяжелые розы.

Алексей позвал ее в ресторан пообедать, и, спустившись во двор общежития, Алена обомлела, увидев, как он тренькнул брелоком на роскошный Фольксваген Туарег.

- Неплохо врачи в государственных больницах получают, а все жалуются, что зарплаты маленькие.

- Я не только в государственной оперирую. В частной подрабатываю, плюс консультирую в паре клиник. А еще я шибко умный и у меня есть патент на одну маленькую медицинскую штучку, - шутливо произнес Алексей, глядя как Алена устраивается на кресле, обитом бежевой кожей.

В ресторане он лично выбрал в меню то, что ей можно, попросив официанта исключить из супа черный перец. Он расспрашивал о самочувствии, о симптомах, потом – как ей живется в общаге, и волнуется ли за нее мама.

Жене было по-прежнему очень легко с ним, как будто со старым, давно знакомым родственником. Не приходилось напрягаться, пытаясь понравиться, как с ровесниками, можно было поговорить и том, как болит живот после операции, и как она скучает по своей дворовой собаке Фисташке. Алексей мало говорил сам, но внимательно слушал и расспрашивал о ее жизни.

Как-то с этого дня повелось, что он иногда заезжал за Женей в общежитие, привозил продукты и вез ее обедать. И неожиданно сделал предложение – без букета, без кольца, без красивого преклонения на одно колено. Он обыденно предложил, разрезая рыбу столовым ножом: