Несчастье на полставки

Пролог

Что может быть прекраснее природы летом?

Палящее солнце, на котором ты незаметно превращаешься в вареного рака, сгорая быстрее и незаметнее, чем на пляже Турции. Или свежая жирная сметанка, которой потом мажешься, чувствуя себя то ли борщом, то ли драником.

А может, высокая зеленая травка, сто лет не видавшая газонокосилки, в которой не сразу различишь жгучую крапивку, и сообразишь, на чем лежал, только когда зудеть начнет все…

Ну, или комары-мутанты, жрущие тебя заживо даже на самом солнцепеке, да остальные букашки-крокозябры, явно произошедшие от плотоядных египетских жуков-скарабеев. А еще есть тяпка, от которой пальцы покрываются тройным слоем мозолей, занозы, которые невозможно вытащить, пока они не начнут подгнивать, облезающий нос, загар кусками…

Слава и соболезнования тем бедолагам, которые, как и я, вынуждены проводить отпуск на огороде!

Ну или на даче. Разницы особой нет, а последствия те же.

- М-м-м? – нечленораздельно пробурчала я в трубку, надвигая поглубже на нос видавшую виды панамку – настоящий прабабушкин раритет. Сколько в нее за десятилетия ультрафиолета впиталось, жуть!

- Соколовская, ты там спишь, что ли? – послышался из динамика гневный вопль, наполненный вселенской несправедливостью и отчаяньем. – Совсем обнаглела, да? Люди тут впахивают, а она? В три часа дня… тебе знакома совесть?!

- Она вместе со мной в отпуске. Не завидуй, раб, и твоя офисная галера еще прибьется к мирному берегу…

- Я скорее предпочту ассоциацию с Добби и носком, - на миг снизив возмущенные децибелы, фыркнула моя коллега. И, наконец, выдала то, зачем звонила. – Тем более, ты бы знала, кто их теперь раздает!

- Неужто у нас наконец-то сменился барин, и вольные теперь выдают по случаю заслуженного отдыха, а не по причине смерти от старости? – я даже не проснулась, только ногой дернула, освобождая пальцы на ногах, попавшие в плен молодого вьюнка, решившего прорости на косогоре, аккурат в постоянном месте моего постоянного отдыха. Нахал какой!

- Да-а-а! – и столько радости, восторга и обожании в голосе. Мне даже послышался звук слюней, капающих на трубку. – У нас все-таки сменился начальник! Сын самого главного! Он такой… такой! Ты когда с отпуска?

- Да завтра уже, - подавив зевок, отозвалась я, раздумывая, перевернуться на спину для ровной прожарки или так сойдет. – А ты когда уходишь?

- Смеешься? Там такой мальчик… я теперь в жизни в отпуск не попрошусь!

- Ритка, ты сумасшедшая, - резюмировала я, срывая травинку и пихая ее кончик в рот. – Ни один мужик не стоит работы сверхурочно.

- Много бы ты понимала в мужиках, - пробурчала моя коллега, перед тем как отключиться. – Увидимся завтра.

- Ога, - отозвалась я, роняя телефон, и все-таки переворачиваясь на спину…

И понимая, что за сегодня я сделала сразу несколько глупых вещей.

Например, вышла полоть огород в купальнике, потом решила полчасика полежать на травке. Благополучно отключилась, проспала до самого солнцепека и, судя по боли в последний день собственного отпуска обгорела до состояния хорошо приготовленной курочки-гриль!

Одно радует. Мой кабинет находится в самом дальнем и темном углу офиса, так что четь напугать нового начальника своей красной мордой мне точно не грозит.

Но ё-мае… почему почетное и пожизненное звание самого везучего человека на планете досталось при рождении именно мне?