Несносная практикантка

Глава 1. Добро пожаловать в Бюро!

Октябрина Чехова

Дергаю ногой, стуча мыском темных туфелек по брусчатке. Смотрю на наручные часы, как идет секундная стрелка. Циферблат показывает шесть часов пятьдесят девять минут и сорок восемь секунд. На дворе первое октября и полноценная осень в Москве.

Десять секунд до семи часов.

Поправляю пиджак, быстро выдохнув, начинаю обратный отсчет про себя.

Девять.

Очень интересно узнать, как он выглядит!

Восемь.

Интересно, а все сыщики едят пончик?

Семь.

Нет, нужно собраться с мыслями! Я же будущий сыщик!

Шесть.

Блин… Захотела в туалет по-маленькому…

Пять.

А вдруг я ошиблась адресом?

Четыре.

Нужно вспомнить магическое право. Он же может задать вопросы!

Три.

Нет, всё будет хорошо.

Два.

Нет. Всё уже плохо! Я не могу собраться с мыслями.

Один.

Глубокий вдох и медленный выдох.

Три ровных стука в дверь, с периодичностью в одну секунду. Поправляю пиджак и шляпу, которая, как мне кажется, уже немного перекосилась на волосах. Ожидаю, когда мне откроют дверь.

За дверью слышатся шорохи, потом что-то громко падает. Звук очень похож на разбившуюся вазу. Отчетливо доносятся шаги по осколкам. Я прислушиваюсь к каждому звуку. Хочу приложить ухо к двери, чтобы получше расслышать, но она резко распахивается.

Передо мной возникает мужчина с голым накаченным торсом и в спортивных штанах. Мы встречаемся с ним взглядом. Вот как выглядит мой наставник? Волнистые каштановые волосы, глубоко посаженные насыщенные карие глаза. Трехдневная щетина, ровные тонкие губы, волевой подбородок и кучные брови.

Он смотрит на меня. Я смотрю на него.

Нужно брать ситуацию в свои руки!

— Меня зовут Октябрина, я ваша практикантка, — тараторю на автомате, потому что два чертовых дня тренировалась перед зеркалом. В это мгновение мы оба замираем. Мне чудится, что омут карих глаз выглядит стеклянным. Мужчина сначала хмурится, сощурив глаза, а потом тихим мягким тембром добавляет:

— Который час?

Смотрю на наручные часы:

— Семь часов и одна минута.

На какое-то мгновение мужчина задумывается, будто бы что-то считает в уме, а потом резко спрашивает:

— А день недели?

— Воскресенье, — удивленно отвечаю ему.

Мужчина что-то мычит, а после резко закрывает дверь перед моим носом.

Стою как вкопанная, не поняв, что произошло. Осознание приходит так быстро, что чувствую, как во мне закипает возмущение. Это что за неуважение такое с порога? Ух!

Требовательно стучу еще раз в дверь, и на пятом стуке она вновь открывается.

— Меня зовут Октябрина, я ваша практикантка, — говорю я чуть медленней, чтобы до этого невежи наконец-то дошло. — Сегодня мой первый рабочий…

— Тс-с-с-с, — шипит мужчина и морщится. — Голова болит.

— А, — восклицаю я тихо, перебирая ручку маленькой сумочки пальцами. — Меня зовут Октябрина, — говорю ему шепотом. — Я ваша новая практикантка.

Мужчина моргает несколько раз, а после внимательно оглядывает меня с ног до головы. Он медленно скользит взглядом, отчего мне становится не по себе. Ощущаю себя в чем мать родила, на всеобщем обозрении. По коже пробегают мурашки. Мужчина неразборчиво мычит, заострив свой холодный взгляд на моих туфлях.

— Какая высота ваших каблуков?

— Четыре сантиметра, — говорю ему и не понимаю, к чему был этот вопрос.

— Сойдет.

— Что?

— Как вас зовут? — вновь интересуется мужчина, будто бы не расслышал.

О нет, он все прекрасно слышал!

— Октябрина Чехова, — говорю ему со всей серьезностью и скрещиваю руки на груди. — Вас должны были предупредить о том, что в воскресенье, первого октября, ровно в семь часов ноль минут, приду я.

Вижу, как мужчина пытается сообразить, что я ему говорю. И тут мне приходит на ум назойливая мысль: он чертовски пьян!

Ну конечно же! Это всё объясняет! И стеклянный взгляд, и ненормальное поведение. А еще… То, что у него болит голова. Я даже уверена в этом!

— Чехова, Чехова, Чехова, Чехова, — тараторит мужчина, будто бы пытается что-то отыскать в своих мыслях. — Чехова…

— Я из Академии Потусторонних Расследований. Третий курс, с кафедры по борьбе с нечистью.

Мужчина замирает, подняв холодный взгляд. Вначале щурится, следом тяжело вздыхает, потом вновь щурится.

Странный какой-то.

— Я студентов не принимаю, — отчужденно говорит он и хочет захлопнуть дверью, как я ставлю ногу между порогом и полотном.

— Ну как же не принимаете! — восклицаю я, оттолкнув дверь от себя. — Вот же официальное письмо!

Поспешно достаю официальную бумагу с магической печатью ректора моей Академии и торжественно вручаю это мужчине. Но он не берет ее. Просто смотрит на бумажку, словно я раздаю какие-то листовки. Но, по всей видимости, из-за моего требовательного взгляда, он все же берет эту бумажку из моих рук.

Я оглядываю помещение, которое открылось вздору. И скажу я вам, что там — полнейший хаос! На ресепшене огромные кучи бумаг, хотя по правилам всех детективно-магических бюро ни одна важная бумажка не должна лежать на виду у посетителей! Слева проем, ведущий в кухню, где тоже залежи и кипы макулатуры, справа еще хуже хаос, чем по центру. Три детективных стола, и все завалены бумагами и папками. А еще… огромное количество пустых кружек. Интересно, во всех детективно-магических бюро так утром?

— Октябрина Чехова… — мучит мужчина и, развернувшись ко мне спиной, продолжает читать бумагу, но уходить куда-то вдаль помещения. Я сглатываю тягучую слюну и переступаю порог.

Не так я представляла себе первый день работы в бюро. Дверь за мной тихо закрывается, скрипя петлями. От тишины, которая разрастается во всем помещении, мне становится не по себе.