Неудачница

Неудачница

–О, Магрит, моя дорогая, неудачи бывают у всех, не забывайте об этом, – профессор Карлини говорил спокойно, не пытаясь принизить моей утраты, он констатировал факт.

–Да? – я хотела сдержаться, я даже обещала себе, что сдержусь, но не смогла и нервно хмыкнула, – у вас тоже отнимали всё то, что вы имеете?

Хамство, конечно. Профессору Карлини уже столько лет, что он может и терял куда больше чем я, но почему-то эта мысль пришла мне в голову после того, как я ему ответила. Впрочем, как и всегда – сначала я говорю или делаю, а потом думаю.

–Ну, если честно, то не совсем всё, – неожиданно признал Карлини, хотя, зная его, легко могу предположить, что он просто решил меня пожалеть и развлечь, – например, десять лет я был ослом.

–Надеюсь, это иносказание?

Чудаковатый профессор покачал головой:

–Нет, это факт. Одна ведьма, с которой я… у неё был повод, поверьте. Словом, она обиделась. Десять лет я был ослом. На ферме. Знаете, что оказалось труднее всего? Молчать. Я легко переносил тяжести, к этому мне привыкать, ведь, в конце концов, я был в тепле и сытости. Но вот молчать…

–Я вам сочувствую, – мой голос прозвучал неискренне. Несмотря на ситуацию, я посмотрела на профессора Карлини, представила его с ослиными ушами и развеселилась до неприличия.

–Зато после этого я легко стал профессором. Я научился молчать, когда студенты несут бредни или врут мне в лицо о том, что я им чего-то не задавал…– профессор Карлини примолк и глянул на меня.

Я почувствовала что безнадёжно краснею. Это было и для меня – я сама, часто забыв сделать домашнее задание, с самым честным видом говорила, что его не было. И он будто бы верил мне. Во всяком случае, мне, девчонке, так казалось. Что делать, профессор, вы всегда говорили, что Магрит может добиться многого, что Магрит должна учиться, что Магрит имеет таланты. А она? А она, профессор, первые три года училась кое-как и только то, что вы вмешались, вправили ей мозги в нужное время и напомнили, что для учебы в Академии бесплатны лишь три года и некому оплатить для неё дальнейшее обучение, и она покинет Академию, если не пройдёт как лучшая ученица бесплатно. А не будет Академии – не будет дороги в этом странном, изменившемся мире.

Магрит исправилась тогда. Отвергла друзей, принялась учиться, вытянула всё на лучшие баллы, прошла бесплатно на следующие курсы учёбы, а дальше наступила суровая, та самая, изменившаяся жизнь. Мы больше не воевали с людьми, люди на бумаге сделали нас равными себе, и мы…

Остались равны на бумаге. В крупных городах маги и ведьмы ещё принимались, вели дела, зарабатывали на людишках, а в мелких деревнях до сих пор царит враждебность. Что делать – вековые войны не бывают забыты за тридцать лет перемирия. Тридцать лет и человечек проживёт, чего уж говорить про нас?

Но Магрит, дорогой профессор, решила с какого-то перепугу, что хорошо устроится в людском мире, заработает, будет процветать. Она открыла агентство помощи людям «Спокойный сон», продавала людишкам свои магические умения. И знаете, на что нарвалась, профессор? На тот факт, что она никому не нужна в этом мире, что у неё есть конкуренция, что клиенты не идут потоком и надо как-то платить за аренду и ещё много за что.

Всё кончилось бессонницей, отсутствием аппетита и мрачностью чувств, и только-только моё агентство стало держаться на плаву, только-только появился хоть какой-то смысл, как…

–Руины, Магрит, – профессор Карлини смотрел на меня внимательно. Не сомневаюсь, он знал о чём я думаю.

–Руины, – подтвердила я, и мои руки против моего желания сжались в кулаки. Благо, мне было куда пойти. Благо, не имея никого и ничего в своём настоящем, в прошлом я имела заступничество профессора Карлини за свою безнадёжную, нелепую жизнь.

–Я сожалею о том, что Ричард это сделал. Ты, конечно, можешь заявить на него, и будет разбирательство, но я не стал бы так поступать.

Я усмехнулась. Мы с Ричардом были приятелями по Академии. Потом он открыл своё агентство, а я своё. Но мы были такими же конкурентами как змея и червяк – причём не в мою пользу. У него было богатое здание, помощь родительского капитала и потрясающее умение заводить полезные знакомства. А у меня была вера в себя – и то в первые два месяца.

Мы пересекались, мы помогали друг другу, вернее, он мне. А потом вышло всё же неприятное дело (*), я сорвалась, понимая, что Ричард использует меня, не желая марать свои руки, я сорвалась и подставила его. Спохватилась поздно – началось разбирательство. Пришлось вступиться, пришлось лгать, заминать всё дело и Ричард получил небольшое, как мне казалось, понижение в правах и всё вроде бы закончилось.

А потом я поняла, что он не простил и уничтожил моё агентство. Руины! Вот и всё, что осталось от моего детища. А ещё – от моих надежд, что ещё вроде бы теплились где-то, догорали.

Ещё не стихли разговоры о прежнем разбирательстве – ясное дело, Академия и весь магический мир не захотят затеять новое. Тем более – я сама ой как виновата и чудом меня обошло наказание.

–Я не стану затевать разбирательства, – я улыбнулась, на этот раз искренне. Но профессор Карлини хорошо меня знал, и потому не спешил выдыхать.

–А что ты станешь делать? – осторожно спросил он.

–Я его убью.

Когда ведьма говорит «я его убью» – это не то же самое, что людская, истерически брошенная фраза: «я убью его!». Это обещание. Это контракт с силой. Именно по этой причине все ведьмы должны следить за своими словами. Слово – это сила, слово – это договор. И если я хочу вспомнить о том, что значит быть ведьмой, настоящей ведьмой, я должна сначала думать, а только потом говорить.