Невеста Черного Дракона

Глава 1 Эштан

— Лорд Блэквуд, к вам пришли, — заглядывает в кабинет Фрэнк, мой личный секретарь. — Опять эти «заботливые» отцы, братья или дяди. Проще говоря, сводники. Будут очередную невесту вам сватать. Звать?

— Зови, через пять минут, — тяжело вздыхаю и откидываюсь на спинку кресла. Если честно, не ожидал, что мое решение жениться в Лерадии выльется в такой ажиотаж. А ко мне выстроится очередь из любящих родственников, желающих пристроить дракону дочь или сестру. После того, как мой друг, Райан, вернулся в Далесар, должность главы посольства перешла ко мне. И вместо того, чтобы заниматься делами, теперь весь день выслушиваю хвалебные оды скромным и прекрасно воспитанным девицам. Если бы это еще было правдой. А то, после знакомства с некоторыми из них, до сих пор вздрагиваю.

Мог бы вообще не заморачиваться, с женской лаской у меня нет проблем. Мы, драконы, в стране людей нарасхват. Фрейлины королевы дерутся за наши постели, знать пытается пристроить дочерей в жены. А те, кто попроще титулом, прямо предлагают своих чад в любовницы. Полагая, что у драконов целые гаремы, уж не знаю, откуда взяли такую дичь. Впрочем, долгое время о нас рассказывали небылицы и разные ужасы. Сказываются последствия кровавой войны и последующей изоляции. Наша делегация — первая за восемнадцать лет, со дня заключения мира.

Жениться я решил, потому что надоело быть одному. Если уж встретить пару не суждено, почему бы не найти жену среди людей? Спокойную и покладистую, а еще согласную на то, что детей у нас, скорее всего, не будет. Иметь потомство дракон может только от истинной. Хотя недавно появился шанс. Оказалось, что во время войны люди прихватили из нашей страны экспериментальные артефакты. И один из них, якобы, способствует зачатию у смешанной пары. Но чтобы окончательно это утверждать, нужно провести еще много исследований.

Встаю и подхожу к окну, рассматривая изысканный сад королевского дворца, в отдельном крыле которого расположилось наше посольство. Между искусно подстриженных клумб прогуливаются дамы. И некоторые нет-нет, да и посматривают на наши окна. Что еще мне надо? А я знаю, что. Именно то, что недоступно. От чего болит сердце, и ноет душа. Не могу забыть, как на свадьбе Райан смотрел на свою истинную, просто пожирал ее глазами. В них было столько обожания и любви, такого полного счастья. И тем сильнее я чувствовал свою ущербность.

Самые лучшие умы Далесара долго бились над этой загадкой: почему часть драконов рождается с поломанным геном. Именно тем, что отвечает за истинность. Тесты проводят еще в младенчестве. Так что я с детства знал, что найти свою пару не смогу. Сначала это казалось несущественным, но чем старше я становился, тем сильнее ощущал потерю. Особенно, глядя, как другие драконы получают то, что мне почему-то недоступно. Душа ведь не понимает, что к чему, скорбит в одиночестве и ждет. Ту, которая сделает меня цельным.

Мне казалось, я давно заглушил надежду, спрятал так глубоко, что не отыскать. Но она все равно находит дорогу к сердцу. Когда мой друг встретил истинную в стране людей, глупая надежда всколыхнулась вновь. Если у него получилось, возможно, и моя истинная — человек. Хотя мы вместе не раз штудировали летописи и не смогли отыскать похожие случаи. А потом выяснилось, что пара моего друга — все-таки дракон. Долгое время ее сущность скрывали даже от нее самой. Для Райана это было счастьем, для меня — очередным крушением надежд.

Слышу, как открывается дверь кабинета, и выныриваю из воспоминаний. Фрэнк запускает внутрь невысокого, полного мужчину в помятом камзоле. Едва вижу его, как неприятно ноют челюсти, предрекая, что ничего хорошего меня не ждет. Так и получается. Судя по одежде и другим признакам меня посетил полуразорившийся аристократ. Представляется сэром Томасом Вудсоном. И сходу пытается всучить свою племянницу, при которой состоит опекуном. Он потеет, волнуется и не скрывает жадный взгляд, рассматривая дорогие безделушки на столе.

Потом переходит к традиционной части. Описывает выдающиеся достоинства своей родственницы и даже демонстрирует ее портрет. Мельком бросаю на него взгляд. Там не девушка, а подросток, неуклюжая, угловатая, худенькая. Сколько ей вообще лет? Мне уже детей подсовывают? Забрасываю портрет в ящик стола, где полно похожих, и выпроваживаю посетителя, отвечая то же, что и остальным. Предложений много, буду думать, если что, сообщу. Когда он уходит, вздыхаю с облегчением. Неприятный тип, скользкий и пронырливый. Если племянница пошла в него, особенно, лицом, девушке можно только посочувствовать.

Приказываю Фрэнку никого больше не пускать. Мне предстоит гораздо более приятное занятие, чем принимать посетителей. Моя отдушина здесь — школа обучения боевому искусству и владению мечом. Я сам ее открыл. После недавно прошедшего турнира нас завалили просьбами поделиться знаниями. Школа открыта для всех желающих, хотя придворные настаивали, чтобы я брал только аристократов и их отпрысков. Дважды в неделю я сам провожу отборы, а потом с помощниками веду занятия. И сегодня как раз моя самая любимая часть — отбор. Редко, но попадаются настоящие самородки. С ними занимаюсь лично.

Переодеваюсь в легкие доспехи и выхожу на специально оборудованную для занятий площадку. Претенденты уже собрались. Вид, как обычно, разношерстный. Презрительно кривящиеся отпрыски знатных родов кучкуются отдельно. Сыновья лавочников и крестьян подальше от них. И чуть в стороне ото всех необычный одиночка. Невысокий, худой паренек, тоже в доспехах. Волосы спрятаны под капюшон, на груди значок обета молчания, а на лице черная маска, только глаза сверкают в прорезях. Что ж, если кто-то хочет сохранить инкогнито, его право. Мне не важно, по какой причине приходят сюда. Я готов учить всех, в ком увижу хоть какой-то потенциал.

Помощники раздают всем длинные шесты и разбивают на пары по схожей комплекции. До занятий с мечом еще очень далеко, а пока я хочу посмотреть, кто на что способен. По моему знаку пары по очереди показывают мастерство. Запоминаю самых перспективных. Парочка знатных детишек очень даже неплохо владеют телом и азами боя. Столько же крестьян, менее поворотливых, но тоже отлично справляющихся. Напоследок оставляю одиночку и его напарника. Оба худые и невысокие, но как только начинают драться, преображаются.