Невеста по собственному желанию

Глава тридцать первая

Хотя Тарлайн и не представил своего знакомого, Бри и без его слов поняла: перед ними стоял один из тех древних духов леса, которых уничтожили тысячи лет назад. Она слышала о таких только в легендах и понимала, что в этом существе, раса которого потерялась в таинственных изгибах времени, силы было хоть и меньше, чем в его сородичах прошлого, но хватило бы на то, чтобы сравнять Академию с землей. Но он выбрал статичную форму и рос громадным дубом в саду, возле которого бегали адепты и проходили мимо степенные преподаватели. Пленник таинственного упадка, случившегося за незапамятных времён, живой отпечаток истории, лет не только давно минувших, а и выгоревших из чужих воспоминаний…

Он казался старым. Внешне – не старше лет пятидесяти, если судить по человеческим меркам, высокий мужчина с уставшим, но таким красивым взглядом, широкоплечий, хотя и не такой могучий, как дуб, которым он был – или в котором жил?

Но голос оставался бодрым, и в словах властителя дуба чувствовалось куда больше веселья, чем грусти.

- Не надо скорбеть о моих сородичах, деточка, - с усмешкой произнёс он. – Это было очень-очень давно, но не отменяет того факта, что погубила их собственная глупость. Когда-нибудь эта участь настигнет и эльфов, вампиров, оборотней, людей… И только орки, эти дети природы с незамутнёнными сознаниями, не обладающими ни одной из разумных мыслей, жили, живут и будут жить.

- Познакомься, Бри, - скривившись, промолвил Тарлайн. – Это Цендрес.

- Ясень, если по-человечески, - пояснил тот. – Мой друг, Чене, - он похлопал по стене, возле которой стоял, деревянной, но словно дышавшей изнутри, - захотел избавиться от своих мыслей и превратиться в немое растение. Как и большинство из нашего рода. Слишком много всего роилось в их головах. Меньше надо было плести интриги! – окрик, кажется, предназначался удивительной обители, прежде бывшей живым существом. – А я выбрал двуногую ипостась. Тогда мы с Баули были молоды, глупы и не знали, к чему это приведёт. Впрочем, я не жалею, здесь забавно. Только ко мне очень редко приходят гости.

Казавшийся мгновение назад величественным Цендрес махнул рукой – из неоткуда появилось кресло, - и плюхнулся на мягкое сидение. Второй жест явил из небытия широкий диван, но восторг Бри, никогда не видевшей таких чар, разбился о постное и равнодушное выражение лица Тара.

- Спасибо, конечно, что так гостеприимен сегодня, но не скажешь ли, какова причина? – поинтересовался он. – Ты никогда ничего не делаешь просто так.

- Но ты ж ко мне пришёл.

- И спрашиваю о том, сколько заплачу прежде, чем уйду.

Цендрес выразительно покосился на Бриану, явно на что-то намекая. Тар, очевидно, верно истолковав его взгляд, отрицательно покачал головой. В ответ Ясень ухмыльнулся, произнёс несколько слов на неизвестном языке, всё так же сильно напоминающем листву, нашептывающую летом свои тайны, но Дэррэйн оставался неумолимым, а выражение его лица напоминало каменную маску.

- Какой же ты скучный! – не удержавшись, воскликнул хозяин их временного пристанища. – Каждый раз одно и то же! Когда ко мне заглядывал этот паршивый орк, - дерево в ответ на поминания о Дрогаре зарокотало изнутри, и Цендрес погладил его по стене, успокаивая, - то всегда отдавал всё, что я ему просил. Эти милые девушки…

- Прекрати!

- А, - сделал свои выводы Ясень. – Это та самая?

- Может быть, - не удержалась Бри, - вы перестанете смотреть на меня, как на какую-то вещь? Между прочим, я всё ещё здесь сижу. Если вам что-то настолько интересно, вы можете спросить прямо.

- Не дура и не трусиха, - отметил довольно Цендрес. – Мне такие как раз очень нравятся. Когда Баули была юна, у неё были точно такие светлые кудри… - мечтательная улыбка задержалась на его лице лишь на секунду. – Хорошо. Хм… Первого ребёнка? Нет, это скучно, зачем мне ваши дети? Одна уже принесла, теперь эта змея многобашенная треплет всем нервы. Половина вашей жизни? Нет, это тоже скучно. У меня всё есть. Это неинтересно! – Ясень вздохнул. – Ну, и какое желание мне вам загадать? Я бесплатно не работаю. Дорогуша, может, волосок?

Бриана потянулась было к голове, но Тарлайн спешно поймал её за запястье.

- Или девственной крови? – уточнил с надеждой Цендрес. – Вы ж невинны, милая леди? Царапните пальчиком по краю бокала, - он протянул какой-то стакан Бриане, но она только крепче вжалась в спинку дивана. – Или ваш милый голосок? Музыкальный талант… Магию? – глаза его загорелись интересом и тут же погасли. – Мне надо что-то интересное, что-то…

Дэррэйн упрямо молчал. Очевидно, надеялся, что сегодня у Ясеня хорошее настроение, и он всё-таки обойдётся без платы. Но Бри понимала, что это всё бесполезно, и её мучило дурное предчувствие – вот-вот мужчина потребует что-нибудь эдакое, и это будет его последнее решение. А потом и кошка не ходи – менять его точно не станет.

- Что-то, - продолжал Цендрес, - за что зацепится глаз, от чего трудно отказаться. Мне не интересны деньги или магия, а вот что-нибудь духовное. Способность любить, мироощунение, например…

Бриана крепко зажмурилась. Ей в голову приходил только один вариант, но озвучивать его было страшно. Впрочем, девушка недолго сдерживалась, сдалась в конце концов и выпалила:

- Безумие?

Тарлайн мрачно покосился на неё, словно задавался вопросом, откуда Бри собиралась брать то, что предлагала Цендресу в качестве платы. Тем не менее, девушка была уверена в том, что сделала правильный выбор. Во взгляде мужчины мелькнул интерес, зелень радужки стала на несколько оттенков темнее, да и вальяжная поза превратилась в напряжённую. Ясень отбросил в сторону свою игру без правил, перестал притворяться тем, чем он не был, и с его лица напрочь пропало выражение деланной доброжелательности: оно уступило место алчности и жажде новой сделки.