Невидимый. Любимый. Мой.

Часть 2. Глава 15

Проснулась я среди ночи, словно от толчка. Вскочила с постели, поправила халат и подошла к окну. Вовсю бушевал дождь. Казалось, небо прорвало. Больше не метались молнии, не гремел гром, но дождь шумел не переставая – по стеклам бежали струйки воды.

Я зачарованно смотрела на неровные торопливые ручейки, стекающие вниз, и бесцельно водила пальцем по стеклу, не осознавая, что создаю противный скрип. Я была спокойна. Может быть, даже слишком. Не чувствовала ни угнетения, ни раздражения, ни подавленности.

Наверное, я слишком впечатлительная, а поэтому не справилась сразу с увиденными откровениями. Испытала нечто вроде шока. Было такое чувство, будто меня обманули. Подумалось: если бы Ник оказался уродом, меня это поразило бы меньше.

Я ведь ощупывала его лицо, представляла немного, как он выглядит, но пазл сошёлся только при свете молнии. Кажется, первой проскакала зигзагом мысль, что я его недостойна. А теперь, пересчитывая водные дорожки на стекле, я снисходительно улыбалась собственной тупости.

Какая разница, как он выглядит? Почему, собственно, меня это так задело? Его внешность ничего не изменила в моей жизни. Он может быть каким угодно – это его право при рождении. Важнее, что мы понимаем друг друга. Совершенно иной уровень, никак не завязанный на зрительном восприятии.

Я напряглась, уловив затылком тихое дыхание.

– Ты сейчас дырку на стекле протрёшь.

Я со вздохом опустила руку.

– Не протру. Ты решил напугать меня? Не вышло. Шагов твоих не слышала, зато уловила дыхание. Мне кажется, я теперь могу найти тебя даже с закрытыми глазами, и если вдруг решишь уйти, я пойму, что дом пуст.

Ладони Ника накрыли мои плечи.

– Почему не спишь, Маша? Почему не хочешь повернуться? Я пугаю тебя?

Я не сдвинулась с места, только замерла, ощутив, как его пальцы почти невесомо двигаются от шеи к предплечьям. Хотелось расслабиться и хотя бы спиной прислониться к его груди. Но я не сделала этого.

– Не сплю, потому что проснулась. Не поворачиваюсь, потому что меня завораживают струйки дождя на стекле. Нравится смотреть, как они текут. И я совсем не боюсь. Бояться тебя – слишком большая глупость. Ты не сделал ничего плохого раньше и вряд ли сделаешь плохо сейчас или когда-нибудь в будущем. Ты заботишься обо мне, как наседка-мама о цыплятах. Думаю, не для того, чтобы потом обидеть меня.

Пальцы Ника переместились с плеч на шею, и я вздрогнула от этих интимных поглаживаний. Со вздохом позволила себе сделать то, чего так хотелось с самого начала: расслабилась, прислонившись к домовому.

– Не своди меня с ума, Ник, – мой голос дрожал от тех волн, что начали накатывать на тело.

– Но тебе же нравится? – тихий шёпот домового похож на шум дождя за окном. – Ты завораживаешь меня куда больше, чем струйки воды, на которые ты так пристально смотришь. И я ничего не могу с собой поделать.

Я помолчала, собираясь с духом. Может, я не права, но не могу по-другому.

– Давай не делать ничего такого, о чём потом будем жалеть. Всё это сиюминутное настроение. Два одиночества, стоящие у окна. Пусть всё остаётся, как и раньше. Иначе потом, когда всё окажется только ошибкой, мы отдалимся друг от друга и не сможем найти слов для общения. Я не хочу, чтобы было больно и стыдно.

Ник со вздохом опустил руки.

– Поверь, я никогда не считал и не буду считать наши отношения ошибкой. У меня нет сомнений. Зато они есть у тебя, поэтому пусть будет так, как хочешь ты. Моё одиночество не слишком тяготит меня. Я могу ждать, вспоминая твои руки, губы, голос. Не хочу сказать, что воспоминаний достаточно, но ты решишь всё сама. Ничего не изменится, пока ты не сделаешь выбор. А пока давай постоим, как дети, посмотрим в окно. Пусть шумит дождь. Нам не спится этой ночью и очень хорошо вдвоём. Мы встречаем весну, которая вот-вот нагрянет.

– Я тихо улыбнулась, потёршись затылком о плечо Ника.

– Весна давно пришла. Ты забыл: март заканчивается.

– Я говорю не о календаре, а о том, что происходит с нами. Скоро всё заполнится буйной зеленью – я это чувствую, и поэтому умею ждать.

Я шумно перевела дух и взяла руки Ника в свои. Трогала осторожно кольца, прислушиваясь к внутреннему гудению. Будто струны задевала.

– Чем больше я тебя узнаю, тем больше кажется, что я тебя не знаю. Ты всегда находишь, чем удивить. Твой характер, привычки, доброта никак не вяжутся с моими представлениями о потустороннем мире. Я теперь понимаю, почему Ева сорвала плод познания. Я бы сама сделала то же самое на её месте.

Ник рассмеялся. Всегда нравилось, как легко он находил повод, чтобы радоваться – открыто и чисто. Мог уходить в глубокую раковину, но смех – живой и искренний – всегда говорил правду.

– Вот я уже и падший ангел. Несколько часов назад представлял инопланетный разум. Что ещё ты придумаешь, Мария, моя неисправимая фантазёрка?

– Ну, хотя бы гадать я могу? Выдвигать версии? Не домовой, не ангел, не дьявол… и даже не инопланетянин. Кто ты, Ник?