Нежнее волка зверя нет или Ангелы стучатся круглосуточно

ГЛАВА 1. РЫНОК РАБОВ

Немного пояснения:

1760 гг. Шотландец Джейми Фрейзер, его жена Клэр, попаданка в прошлое из середины 20 века, племянник Джейми – Йен и приемный сын – Фергюс, волею судьбы и страшного шторма в Карибском море попали на берега Северной Каролины. Во время длительного путешествия по реке, к тетушке Джейми Фрейзера – Джокасте, их лодка подверглась нападению пиратов со Стивеном Боннетом во главе. В каноне Боннет их хорошенько ограбил, но в плен никого не захватил. Но автору показалось интересным исследовать другой вариант. Почему бы и нет? Тем более Джейми как раз тот, кто никогда не сдается в самой сложной ситуации.

В мою дверь постучался Ангел, я впустил его без опаски,
Здесь не ходят лихие люди - слишком холодно и высоко...
Здесь проходят мимо столетья, иногда пробегают сказки...
Странный гость присел у порога, зажимая рану рукой.

Тэм Гринхилл «Видение»

***

– ГДЕ НА РЫНКЕ ПРОДАЮТ БЕЛЫХ, с-сэр? – спросила я у первого попавшегося мне на пути продавца живого товара.

Грузное тело моего так называемого «собеседника» растеклось под палящими лучами тропического солнца в каком-то весьма шатком, нелепом сооружении, состряпанным из кривых жердей и замусоленных шкур: ни дать ни взять – трон туземного вождя.

Но, конечно, никаким вождем даже близко вся эта жалкая смердящая куча не была, хотя наверняка мнила себя таковым, на данный момент, кстати, сотрясаясь от мощного храпа. Таким образом, «сэр», по вполне понятной причине, далеко не сразу среагировал на мой вопрос.

Я терпеливо ждала его пробуждения, – а что еще оставалось? – безотчетно изучая хаотичные траектории полета насекомых, которые с назойливым зудением сновали вокруг запрокинутой храпящей головы, несомненно, привлеченные соблазнительным запашком. Надо думать, судя по слезоточивой атмосфере вокруг этого джентльмена, докучливые твари так радостно суетились с совершенно реальной надеждой позавтракать чем-нибудь аппетитным, на их сугубо специфический вкус.

Физиономия же утомленного труженика работорговли получалась категорично отгорожена от всего мира насмерть умученной шляпой, которая лишь слегка приглушала переливистые взрыкивания его глотки.

Я сама изнемогала от жары. С моих взмокших висков, насыщая шейный платок и, даже, тесный лиф выходного саржевого платья, методично скатывались капельки пота, отдавая дань знойному густому воздуху, окутавшему меня горячо и влажно.

– СЭР?!

Предусмотрительно прикрыв нос рукой, каюсь, в довольно-таки несвежей перчатке – ну, а что вы хотите, после наших нескончаемых мытарств? – я не смогла отказать себе в удовольствии слегка шлепнуть веером по этому пожухшему истрепанному забралу неопределенного цвета и формы.

«Все равно, – резонно подумала я, – определить, кто виновник нападения, этому полумертвому субъекту вряд ли удастся...»

Наконец, хвала Иисусу, сей достойный представитель homo sapiens, резко всхлипнув, пошевелился и, прикрыв влажное ротовое отверстие, зиявшее в зарослях жестких рыжих волосков, сладко почмокал синюшными бесформенными губами. Затем торговец, зыбко покачиваясь, принял вертикальное положение.

Заплывшие со сна мутные глазки, пилигая, с откровенным подозрением уставились на меня. Тучная муха, которая уже было заползла в его гостеприимно открытый рот, разочарованно, но шустро упорхнула.

С минуту мужлан пялился туповатым взглядом, видимо, сосредоточено обследуя содержимое своей черепной коробки на предмет подходящего согласования с нарисовавшимся вдруг странным явлением в моем лице.

Я любезно, но настойчиво повторила вопрос.

Он хмыкнул, и брови его чуть заметно поползли вверх, по мере того, как этот необремененный чистоплотностью – а, скорее всего, и элементарным разумом – джентльмен смог-таки идентифицировать мою особу своим протухшим сознанием.

– Так... Вы хотите белого, миссис? – с большим трудом очнувшись от кисельного забытья, буркнул он наконец, сдвигая стертой рукоятью плети поля своей понурой шляпы, тем самым окончательно явив миру обрюзгшее, бурое от излишков алкоголя и жгучего солнца лицо с засаленным пористым носом, испещренным ниточками лопнувших капилляров.

Намертво прилипшие ко лбу сосульки жидких волос, опять же, совсем не облагораживали его внешний вид. И вот сие великолепное создание как-то странно хрюкнуло и, не спеша, отправило в рот брикет табака.

– Вот зачем вам эта головная боль, дамочка? – испытывая мое ангельское терпение на прочность, просипел мой, так и не очнувшийся со сна, красавчик.

Я поймала себя на мысли, что мне срочно захотелось откашляться вместо него.

– Эти долбанные ублюдки слишком хитры и неуправляемы, – неспешно продолжил рассуждать работорговец. – И часто мрут от лихорадки, в здешнем-то климате.

– Вообще-то, достопочтимый сэр, мне нужен надсмотрщик. На плантацию, – как можно категоричнее заявила я, что есть силы обмахиваясь веером, с одной стороны, чтобы отогнать от лица амбре, навязчиво атакующее мое чувствительное обоняние, а с другой, дабы работорговец не узрел на лице респектабельной дамы столь явственную печать неумелой лжи.