Никто и никогда

Никто и никогда

- Ну, как ты тут, сыночка? – спросила мать, спускаясь по металлической лесенке подошедшего вагона.
- Нормально, мама, третий год работаю в лагере, всё мне знакомо, и все меня знают, - помог я матери сойти на перрон.
- У тебя нет никаких вещей?
- Мне ничего не надо, я ненадолго.
- Мама, у меня утренние и вечерние съемки. В десять утра - баскетбол.
- Ничего страшного, я на лавочке посижу, посмотрю, как ты работаешь.
Мы подошли к воротам. Скучающий охранник впустил на территорию лагеря.
- У вас красиво!
- Ничего особенного, лагерь как лагерь.
- Песня хорошая, - заметила мама, - это «Иванушки». У Витьки, соседа сверху такая же музыка играла.
Баскетбольная площадка быстро заполнялась студентами. Молодые люди в спортивной форме, разделившись на группы, по очереди пытались забросить мяч в корзину.
Я снял крышку с объектива камеры и направился на площадку.
Мама присела на лавочку неподалёку. Казалось, её внимание не привлекали ни выкрики игроков, ни свистки судьи. Безучастна и тиха.
Фотографировать баскетбол непросто: кто-то ударил мяч, кто-то двумя руками отбросил от себя, кто-то подпрыгнул и тоже ударил. Вот и вся динамика.
Сделав два десятка снимков, я подошел к маме.
- Ты не скучаешь? А то у меня ещё мини футбол.
- Нет, нет. Работай. Я здесь посижу. Можно?
Становилось жарко. Первая половина сентября всегда такая на побережье Черного Моря: днём пекло, а ближе к вечеру холодает. Бархатный сезон.
После футбола меня телефонным звонком вызвал к себе начальник и поручил сфотографировать администрацию лагеря для страницы в интернете. Провозившись около получаса, я вернулся на баскетбольную площадку. Мамы на скамейке не было. Не нашел ее и на трибунах.
- Неужели уехала? – подумал я.
На перроне вокзала стоял один единственный грузовой вагон. Медленно пятясь, к вагону подкатывал локомотив.
В проёме тяжёлых дубовых дверей стояла мать.
- Давай сюда, скорее!
Мама отступила на шаг, впустив меня в темноту вагона. Пахло прелым сеном и, несмотря на жару, отдавало сыростью.
- Как ты тяжело дышишь. Приляг, отдохни.
Мама села на дощатый пол, подогнув под себя ноги. Я опустил голову на её колени и заснул. Дневной зной заполнил вагон и струйками пота пролился по моей спине. Густой кисель забвенья неодолимо затягивал в небытие.
- Вставайте, вставайте, вам пора! - очнулся от резкого окрика проводницы. Быстрее, молодой человек! Вагон уже тронулся!
- Давай, прыгай, скорее! - суетилась мать.
Я всегда был послушным мальчиком.
- Зачем я это сделал?
Последнее, что успел заметить - проводницу, с усилием задвигающую тяжёлую дверь.
Мать, неотрывно глядела на меня из-за форменного пиджака.
- Я люблю тебя, больше всего на свете! - выкрикнул я в растерянности, провожая удаляющийся вагон.
- Знаю сыночка, знаю! - покачала головой мама.