Ночи Калигулы. Восхождение к власти

Глава LVII

  Калигула втолкнул в носилки Юнию Клавдиллу. И, отдав приказ носильщикам, забрался следом. Отогнув край занавески, он улыбнулся Юлии Друзилле. С факелом в руке, прекрасная как нимфа в облаке серо-голубого шелка, она подняла ладонь в прощальном жесте, старательно изображая гостеприимную хозяйку.

  Юния Клавдилла молчаливо забилась в угол и странно посматривала на мужа. Белки ее глаз сверкали, когда на лицо падал отблеск от факелов, прикрепленных к стенам богатых домов Палатина. Калигула не смотрел на нее. Устало растянувшись среди покрывал, он положил правую руку на бедро, где еще оставалось эхо любовных ласк Друзиллы.

  Палатинский дворец вырос впереди сияющим огненным строением. Полторы сотни преторианцев окружали его, держа в руках можжевеловые факелы. Их свет был так ярок, словно ночи не позволялось окутать жилище правителей Рима.

  Покидая носилки, Калигула протянул руку жене. Юния, глядя в сторону, тяжело оперлась на предложенную ладонь. Они прошли сквозь строй солдат. Впереди – Калигула, за ним, отставая на два шага, – Юния, кутающаяся от ночной стужи в синее шерстяное покрывало.

  - Давай спать. Я устал, – зевнул Калигула, повалившись на ложе.

  Юния, не сбрасывая покрывала, молча присела на табурет.

  - Раздевайся, – небрежно посмотрел на нее Гай.

  - Никогда больше я не лягу в одну постель с тобой, – ясно и членораздельно ответила Юния.

  - Что такое? – Калигула резко подскочил на ложе. – Ты опять смеешь мне перечить?

  - Я все видела, – с душераздирающей ненавистью произнесла она.

  Калигула в два прыжка очутился рядом с Юнией.

  - Что ты видела? – прохрипел он, хватая девушку за шею.

  Юния продолжала с презрительной горечью смотреть на него. «Стоит мне сжать посильнее пальцы, и она задохнется, – зачарованно думал Калигула. – Была Юния – и нет ее! И никому нет дела до того, что она там видела!..» Но Гай почему-то не сжимал пальцы. Страх удерживал его. Помедлив немного, он с брезгливостью убрал ладони с шеи жены. Почти оттолкнул ее.

  Юния облегченно вздохнула. Отбежав в угол, подальше от мужа, она снова заговорила:

  - Выходя замуж, я была безмерно счастлива. Ты казался мне иным: возвышенным, прекрасным, достойным той знатной крови, что течет в твоих венах, – Юния горько прищурилась. – Знаешь, если бы ты изменил мне с рабыней или гетерой, я бы поняла. Но с родной сестрой!...

  Юния болезненно всхлипнула и закрыла лицо руками. «Она действительно видела! – обреченно решил Калигула. – Когда и как – уже неважно. Сейчас главное – заставить ее замолчать».

  Подойдя к Юнии, он с силой оторвал ее ладони от лица. Внимательно всмотрелся в покрасневшие, опухшие от слез глаза.

 - Тебе померещилось! – угрожающе произнес он.

  Юния отрицательно качнула головой и зловеще усмехнулась:

  - Нет! Я видела вашу мерзость!

  Потеряв самообладание, Калигула ударил ее в лицо. Раз, еще раз. Юния с плачем упала на пол. Прикрыв глаза, Гай пинал ее ногами. Бил без злости. Скорее – с тоскливым усердием и сознанием того, что так надо, ради сохранения тайны. И думал о том, что впервые в жизни бьет свободного человека, женщину из родовитой семьи. Прежде он бил только рабов. И потому не задумывался, что значит бить. Рабы и так принадлежали ему. Но подчинить себе свободного человека!.. Неповторимое ощущение для слабой личности, желающей казаться сильной!

  Калигула успокоился,только когда заметил, что глаза Юнии бессмысленно закатились.

  - Поднимайся! – он резко дернул девушку за руку.

  Юния не шевелилась.

  - Будь ты проклята, – выругался Калигула и устало отошел к выходу. Крикнул наружу: – Позовите лекаря!

  Кто-то из охранников метнулся исполнять приказание. Калигула, не снимая сандалий, забрался на ложе, время от времени хмуро поглядывая на лежащую на полу Юнию.

  Лекаря отыскали довольно быстро. Он был греком, как большинство римских врачей. Широкая седая борода укрывала темно-коричневую хламиду. Правой рукою он опирался на узловатую палицу. Для полного сходства с Эскулапом не доставало лишь змеи, обвившей палицу.

  Лекарь участливо склонился над Юнией. Осмотрел синие пятна на шее, следы от побоев на груди. «Обморок вызван избиением, – безошибочно понял он. – Ну что же, такова жизнь. Мужья частенько истязают жен, даже из-за нелепых пустяков. Любопытно, есть ли в римском праве закон, защищающий жену?» Старый лекарь печально вздохнул: он не знал права. Умел только лечить. Но и этого достаточно, чтобы сейчас помочь несчастной.

  - Нужно уложить ее на постель, – тихо попросил лекарь.

  Калигула легким наклоном головы позволил рабу-спальнику помочь. Тело Юнии взгромоздили на ложе. Лекарь достал из мешка медную фляжку с жидкостью и поднес ее к устам девушки. Насильно влил ей в рот несколько капель. Юния пошевелилась, застонала.