Носители времени

Глава 1: Сломанное имя

Я прощаюсь со всем, чем когда-то я был
И что я презирал, ненавидел, любил.

Начинается новая жизнь для меня,
И прощаюсь я с кожей вчерашнего дня.

А.А. Тарковский

Глава 1: Сломанное имя.

Мьон не любил пустынные города. Каждый из них напоминал ему о том, что вся его жизнь такая же сухая, наполненная пылью, и изводящая молодость на благо необъяснимого мирового баланса, которому он приносил клятву.

Вятрока была самого ненавистного типа. На бедной и сухой земле прижилась система при которой одни оказывались слишком богаты, а другие слишком бедны. Как, впрочем, и во многих других местах, где побывал Мьон. Он видел это настолько часто, что почти привык молча проходить мимо усохших от голода тел людей, и он почти привык не вмешиваться в местные законы.

Браслет, что красно-зеленой змейкой обвивал кисть, тихо завибрировал и мужчина вымученно вздохнул. Очередной клиент был уже совсем близко, а он уставший с пешей дороги сидел в полупустой таверне и ждал тот самый момент, ради которого покинул прекрасные улицы Ваторы — далекой южной столицы этой страны.

Дверь скрипнула и тут же сильный ветер осадил песком ближайший стол.

Мужчина быстро натянул на голову капюшон и спрятал руки в толстые кожаные перчатки, чтобы его исписанная рунами кожа не бросалась в глаза вошедшим. Он уже знал, что через мгновение после песка войдет и тот, кого он ждал.

Так и случилось. Почти.

В раскрытую нараспашку дверь ввалилась шумная компания из пяти человек. Несмотря на бьющую из них энергию, лица их были уставшими, измученные неделей работ на солнцепеке. Все они уже были в возрасте, лишенные многих зубов и сверкающие лысиной. Самый крупный из компании, что фигурой напоминал пивную бочку, распорол и без того рваную серую рубаху о выпирающий из стены гвоздь и теперь пытался вырвать из стены обидчика, прикрикивая какие-то грязные ругательства на местном диалекте.

Мьон, немного растерянный суматохой осторожно высунул нос из-под капюшона и тут же уставился в брюхо трактирщика, что совершенно незаметно для мужчины подошел к нему, когда тот усердно отводил взгляд от входа.

— Заказывать что-нибудь будем? — утробным голосом спросил мужик и поправил рукой жиденькую бородку, которую зачем-то заплел в косичку.

— Только если есть вермут.

Густая седая бровь трактирщика демонстративно изогнулась. Он оценивающе взглянул на лицо гостя, а затем нахмурившись осмотрел светло-серую мантию с черными разводами вместо узоров.

— А тебе денег-то хватит?

Мьон тут же вытащил из кармана две золотых монеты, словно всегда держал там ровно две монеты для таких вопросов.

— Время — деньги, а его у меня предостаточно, — мужчина улыбнулся трактирщику так, словно всучивал тому нелегальный товар и за лишние вопросы последовала бы облава из гончих императорской стражи. Потому мужик молча хмыкнул и запрятав деньги в карман, побежал за стойку.

Мьон часто сталкивался с таким недоверчивым взглядом. И каждый раз он упивался выражением лиц людей, когда те замечали золотой блеск в его руках. Это единственное, что никогда ему не надоедало и каждый раз приносило настоящее удовольствие.

«Что может быть веселее, чем наглядно доказать человеку, что он ошибался в тебе?»

И вот его довольная улыбка переросла в оскал, а лицо оказалось направленно прямо на входную дверь, так что когда в трактир вошла женщина, то первым делом увидела грязно ухмыляющегося, ободранного путника, который смотрел прямо на неё.

Гладкое женское лицо скривилось в отвращении так, что стала видна глубокая носогубная складка, хотя с близорукостью, которой страдал Мьон, увидеть это во всей красе было сложно. Вздернув носик, она прошагала мимо шумной компании работяг, что уже устроились с кружками пива у самого входа и дойдя до барной стойки, стала перешептываться с трактирщиком.

Мьон же продолжал улыбаться, хотя уже и отвернулся от зала к окну, по ту сторону которого разразилась пылевая буря. Но когда браслет вновь завибрировал, мужчина очнулся и оглядел зал более участливым взглядом. Он заметил, что женщина часто оборачивалась в его сторону, а вот презрение в её лице становилось меньше с каждым словом трактирщика.

— Надеюсь, она не твоя дочь, — прошептал Мьон и не без досады обнаружил, что браслет указывал именно на женщину. — Ладно…думаю на этот раз дело стоит того.

— Какой у вас замечательный браслет, никогда не видела такой, — мягко пропела рыжеволосая, что ещё мгновение назад стояла у барной стойки. Теперь, когда она стояла на расстоянии вытянутой руки, Мьон мог её рассмотреть детальнее, а не как размытый образ где-то на другом конце зала.

Женщина оказалась жилистой, с широкими бедрами, которые хорошо выделялись в обтягивающем синем платье. Лицом тоже хороша, хотя теперь было видно, что под карими глазами залегли глубокие тени.

Мьон улыбнулся.

— Зато он видел вас… Раниша?

— Кариша, — хихикнула та и присела за стол. — И что же увидел ваш браслет во мне, мистер…?

— Мьон, — мужчина поводил указательным пальцем по ребристой поверхности браслета, — А увидел он достаточно, чтобы я приехал сюда ради вас из самой столицы. Как думаете, вам нужны мои услуги?

На мгновение женщина растерялась, последняя фраза определено смутила её сильнее, чем предполагал Мьон, но затем она дернула ногами стул и оказалась совсем близко к мужчине.

— Так вы торговец? — прошептала она с таким трепетом в голосе, что губы мужчины непроизвольно растянулись в оскале.

— Именно, так что давайте перейдем сразу к делу.