Носки

Носки

Лето, период отпусков. Все стремятся выехать на отдых, кто - куда. А я еду в Москву. У меня командировка в один из институтов Академии наук СССР. Я никогда не была в столице и еще ни разу не находилась в командировке.

Ни родных, ни знакомых, у которых можно было бы остановиться, у меня нет. Друзья сказали, что есть "академическая" гостиница с названием "Якорь". С выданным командировочным удостоверением меня должны были там поселить.

Нашла эту гостиницу я легко. Она была на углу улиц Горького и Большой Грузинской. Так, обыкновенное, ничем не примечательное здание, на котором буквами с неоновой подсветкой сияло слово "Якорь".

Большое фойе с диванами и креслами встретило прохладой и тишиной. Предвкушая комфортный отдых, я показала дежурной свои документы.

— Мест нет, — прозвучал бесцветный, ничего не выражающий голос.

Ответ меня разочаровал. Идти мне было некуда. Я села на диванчике в фойе. Таких, как я, здесь было человек десять-двенадцать. Люди сидели, вставали, по нескольку раз подходили к окошечку дежурного администратора. Те, которым удавалось правдами и неправдами "прорваться", заходили в лифт и поднимались на свой этаж в полученный номер. Но таких было немного.

"Наверное, за взятки", — мелькнула мысль. Я не знала, сколько нужно дать, никогда никому взяток не вручала. Не знала, как это делается и считала неудобным так действовать. Поэтому я все сидела и сидела на диванчике в вестибюле...

Наступила ночь. Те, кто не смог устроиться, покинули гостиницу. Видимо, у них были другие варианты. Я осталась одна. У меня вариантов не было, поэтому я прилегла на диванчике, подложив под голову большую дорожную сумку, с которой приехала в Москву.

"Нужно уметь быть счастливой в любой ситуации", — я себе и закрыла глаза, приготовившись уснуть.

Ко мне тут же подошла дежурный администратор:

— Здесь спать не положено.

— А мне идти некуда,— ответила я. — И, если спать не положено, буду просто сидеть и ждать, когда освободится какой-либо номер в гостинице.

Спустила ноги на пол, взяла на колени свою дорожную сумку, откинулась на спинку дивана и закрыла глаза.

"В конце концов, можно и так поспать, — решила я. — Нужно уметь быть счастливой в любой ситуации".

Но моё присутствие в фойе мешало поспать дежурному администратору. И примерно через полчаса я услышала знакомый бесцветный голос:

— Освободилась кровать, вы можете её занять.

Я подошла к окошечку, заполнила необходимые документы и двинулась на самый верхний этаж занимать освободившуюся кровать. В коридоре работала раздевалка. "Значит, нужно раздеться", — решила я и сдала плащ на вешалку.

Номер представлял собой комнату на восемь человек. Все кровати были уже заняты спящими людьми, кроме одной. "Значит, это моя", — четко сработала мысль. По пути я спела прочесть, что за несданные в камеру хранения вещи администрация ответственности не несёт. "Значит, дорожную сумку нужно класть себе под голову. А завтра её можно будет оставить в камере хранения", — спланировала я свои действия, разделась и уснула крепким сном. Главное — уметь быть счастливой в любой ситуации.

Утром я прочла ещё одно объявление, гласившее о том, что пользоваться кипятильником и кушать в комнате запрещается. Но на этаже был буфет, где можно было позавтракать утром и поужинать вечером. Вот так я устроилась в Москве с жильём и питанием на время моей командировки.

***

В это время в Москве находился и мой начальник. У него были свои дела и обязанности, у меня свои. Однажды, в конце рабочего дня, он зашёл в лабораторию, где я стажировалась, и сказал, что нам нужно поговорить о работе.

Мы вышли в коридор, потом на лестничную клетку. И тут и там решать рабочие проблемы было неудобно. И он предложил пойти к нему и там обсудить назревшие вопросы.

У начальника был одноместный номер все в том же отеле "Якорь". Он любезно помог мне раздеться, повесил плащ на вешалку, предложил сесть. Потом достал из холодильника бутылку шампанского "Абрау Дюрсо" и апельсины.

Вообще-то я была этим удивлена. Все знали, что он человек прижимистый. Но начальник, есть начальник. Значит, на него такая блажь нашла сегодня. Поэтому я выпила предложенный бокал шампанского, скушала апельсин и стала ждать начала разговора о работе. Ведь он меня для этого пригласил к себе.

Но то, что последовало дальше, в мои планы никак не входило. Я, вообще-то, в его номере чувствовала себя, как натянутая струна гитары, по которой вот-вот должны ударить пальцами, чтобы извлечь аккорд.

И долго ждать не пришлось. Начальник вдруг сел на кровать, разулся и спросил:

— Как лучше? В носках или без носок?

Вот и прозвучал аккорд. Этот человек даже и не сомневался, что у нас с ним сейчас в голове одни и те же мысли. Его только волновал совсем маленький "пустячок"— снимать носки или нет?

А мысли у нас были совершенно разные: "Он, что считает себя таким неотразимым? Или просто уверен, что я должна ему уступить, потому, что он мой начальник?"— искренне удивилась я и, не ответив на его вопрос, быстро встала из-за стола, подошла к вешалке, схватила свой плащ... Я очень боялась, что он меня остановит. Поспешно проговорив:

— Пожалуй, пойду, — я выскочила из номера, оставив начальника сидеть на кровати в носках и думать, почему я ушла и в чём он ошибся.

Отдышалась только в просторном, прохладном вестибюле гостиницы. Сидела, вспоминая подробности того, что произошло. И когда дошла до момента снятия ботинок и вопроса о носках, мне стало смешно и любопытно: "Почему он спросил про носки? Боялся, что они вонючие?"