Носки-зомби

Носки-зомби

Однажды, там, в руинах замка из LEGO, среди трупов пластиковых солдатиков, разбитых моделей дорогих авто, фантиков и потерянных вещей. В самых недрах подкроватного пространства возникла новая форма жизни. Носок - зомби! Да, вы не ослышались. Именно носок и именно зомби. Он лежал там слишком долго. Измученный детскими ногами ещё при жизни, он страдал. Ни разу не стиранный он день за днем терял цвет и веру в доброту, приобретая неприятный запах и взращивая, образовавшуюся дырку на пятке. Разлученный пару месяцев назад, он был обречен. Второй нестиранный носок с дыркой на пальце, однажды отправился на мусорку. А этот лежал. Ждал и надеялся, что однажды его вытащат на солнечный свет, отстирают с кондиционером и заштопают, но увы это никак не происходило. И вот однажды, когда тьма поглотила его хлопково- полиэстровое сердце, присыпанное сантиметровым слоем пыли и кошачьей шерсти, между фольгой от шоколадки и старой пальчиковой батарейкой, сквозь пятнышко запекшейся крови от мозоли, проскочила искра. И он ожил! Маленький, злой и голодный носок. В пяточной дырке появились зубы из отгрызенных ногтей, а уголки шва у пальцев зажглись огнём ярко жёлтых глаз из блесток и катышков. Правда один из глаз тут же съела моль. Он лежал под кроватью, копил силы и мечтал о мести. Ещё пару недель он наблюдал за детскими ножками, безмятежно бегающими там, по ковру, за пределами его тёмного царства. Носок был в бешенстве. Ему очень хотелось укусить пятку. Для обретения силы и могущества ему очень нужна была свежая человеческая кровь, ну или хотябы какая-нибудь жидкость. Иногда, он отправлял десант в виде солдатика или кубика LEGO куда-нибудь в глубь пестрого ковра, чтобы на них наступили. Но пока это не давало никаких результатов кроме слез. Детский плач звучал убаюкивающе приятно и обладал неким магическим воздействием, придающим носку сил. Он ждал и ждал, когда же наступит подходящий момент для нападения. Иногда выползал по ночам и блуждал по комнате. Но забраться на кровать ему не хватало ни сил, ни роста. Единственное, что ему удавалось, это нападать на себе подобных. Он, чуя человеческий запах незаметно подкрадывался к разбросанным возле кровати хозяйским носкам, яростно нападал на них, проделывая своими острыми и кривыми зубами в них дырки, а некоторых утаскивал к себе в плен. Там он их истязал, пытал и мучал, валяя их в пыли и мусоре, грызя и унижая.
Со временем он собрал целую армию одержимых, дырявых, грязных одиноких носков, готовых нападать, крушить и пачкать. И вот в очередной прекрасный воскресный вечер, после каких-то праздничных выходных, когда посреди разбросанных на ковре предметов в засаде таились пара деталей от ламборгини марселаго, армия носков сидела под кроватью в ожидании. Не о чем не подозревающий ребёнок, уставший от безделья за эти дни, торжествующее несся в свою комнату, чтобы продолжить творить беспорядок.... Да со всего маха наступил на острую железную дверь от машинки. И на ковёр упал, выпавший из его рук красный слааааайм! Целая лужа и куча брызг!! Дитя с диким ором унеслось жаловаться родителям, а в этот момент голодные носки поспешили насладиться долгожданной жижей. Это было омерзительно. Главный зомби-носок безудержно пил и валялся в луже, впитав в себя почти всё. Размокший от склизкого киселя он вновь обрёл подвижность, а подползающие к нему собратья начали прилипать к нему, чтобы хоть чуть-чуть утолить жажду, собираясь в одного огромного носочного монстра. Теперь этот комок сопливых тряпок был размером с кошку, с одним глазом и зубастой пастью. Он был великолепен по монстрически- носочным меркам. Но нападать на людей пока опасался. Забрав махровой лапой дверь от машинки, спрятался под кроватью дожидаться подходящего для нападения момента.
Ночью он вылезал из-под кровати, гонял кота, сидел на подушке у ребёнка и пристально смотрел на него, в нерешительности укусить того за шею, но однозначно нагоняя кошмары. Ведь нет звука приятнее, чем детский плач. А иногда он ползал по столу и портил фломастеры, снимая с них колпачки, пачкал новые джинсы пластилином и прятал тетрадки с домашней работой. Он с тоской смотрел на треники с вытянутыми коленками, мечтая захватить их в плени сделать частью себя, ведь с такими ногами он смог бы двигаться гораздо быстрее и дальше. Но где взять столько крови?? Оставалось ждать лета, когда ребенок упадет с новенького велосипеда и расквасит себе коленку. Тогда можно будет присмотреться и к той старой толстовке, кровавое пятно на которой, оказалось кетчупом. Иногда в кромешной тьме, кроме топота кота, чавканья, шороха и скриптов, из под кровати доносился еле слышимый стон:"носкииииии! “