Ностальгический рассказ о необычном человеке

Ностальгический рассказ о необычном человеке

1.

С Нэко мы познакомились в институте.

Поступила я туда чудесным образом: собиралась на факультет иностранных языков с восьмого класса, а потом передумала, решив, что специальность учителя английского меня не устраивает. Когда пришла подавать документы на факультет психологии с английским, выяснилось, что его недавно закрыли. Раздумий – минута, а потом я стала готовиться к на иняз за две недели до начала экзаменов. Делала тесты, писала темы. Все сдала и поступила.

Шестеро из тринадцати ребят в моей группе – выпускники одного лицея. Мафия, в общем. Нэко выделялась на фоне остальных девчонок, а я никак не могла понять, чем. Может, маленьким ростом? отсутствием косметики, внешностью шестиклашки, зеленым цветом лица и крайней отчужденностью? Она одевалась в черные джинсы и коричневую вязаную кофту на молнии, русые волосы собирала в хвост на затылке, а книги носила в большом голубом рюкзаке, хотя кроме книг там было все: от кучи запасных тетрадей до степлера и дырокола. Она не покупала в палатке сухариков, чипсов и прочую гадость, питаясь яблоками, прихваченными из дома. Сколько раз ребята предлагали ей угоститься чем-то посущественней, но она отказывалась.

Мы сразу обратили друг на друга внимание. Возможно потому, что были похожи: я тоже таскала одни джинсы и «арийский» балахон полгода, и ни с кем не сближалась, хотя относилась ко всем доброжелательно. Вокруг Нэко была незримая стена недоверия и недоброжелательности, которую чувствовали все, но никто не мог объяснить.

На второй день учебы мы с ней поболтали. Оказалось, она любит Толкиена и домашних животных. На мне буквально написано, что люблю я, но она моих музыкальных пристрастий не разделила, сказав, что слушает Бритни Сприз и Энрике Иглесиаса. Такого я не ожидала – уж больно не похожа она на попсовую девушку, а скорее наоборот. По степени загруженности я и рядом не валялась.

- Это позитивная музыка, настроение поднимает, - сказала она бесцветным голосом, - а когда слушаешь рок, становится еще хуже.

- Мне не становится, - ответила я, - наоборот, гораздо лучше. А когда я слышу Бритуху или что-то вроде, мне хочется всех убить. Наверное, ты рок толком не слышала.

- И не тянет.

Что ж, можно говорить на другие темы, а музыку оставить в покое.

- Вообще, ты единственная в группе, с кем мне хотелось бы общаться.

Оказалось, она окончила школу с золотой медалью, и в школе ее не любили. Училась она так добросовестно, что меня в дрожь бросало. Первый курс – всегда ад, независимо от того хорошо ли ты видишь и много ли у тебя друзей. Просто адаптация тяжела, да и вообще, институт – это не школа. Я засыпала в автобусе, не успевала ни к чему готовиться, но, как ни странно, все шло нормально. Рефераты делала сестра, если у нее было время на работе, или скачивала готовые из Интернета.

Нэко же сама печатала абсолютно все, приходя домой из института. Еще она записалась в институте в группу изучающих немецкий, а потом и испанский. Но это еще не все: оказалось, по выходным она заочно училась в РУДН’е, на факультете журналистики! Понятно, почему у нее такой цвет лица, но абсолютно непонятно, зачем она себя так гробит. Ради чего? Второе образование можно получать с третьего курса – все равно часть программы повторяется.

 Да еще и не ест ничего кроме яблок.

- На траве далеко не уедешь, - сказала я ей.

- Если я буду есть все подряд, буду толстой как бочка.

- Ты?!- Тощая она была как глист.

Голос ее – отдельная история. Если бы мне кто-то раньше сказал, что такие бывают – не поверила бы. Бесцветный, лишенный интонаций, ровный и холодный голос с металлическими нотками. Его  нельзя назвать занудным, ибо в занудстве есть ритм и четкая периодичность, а в голосе Нэко никакой периодичности не было. Тембр невозможно запомнить, темп не меняется, настроение при разговоре тоже.

Еще мне казалось, она не умеет улыбаться. Чем больше мы общались, тем больше она меня раздражала. Своим голосом, своей правильностью, маньяческим трудолюбием, дурацкими суждениями обо всем на свете. К примеру, такие высказывания как «любовь – это гормоны» или «философия – бред» были для нее типичными. Но бывало и хуже: «Терминатор-2» – отстой, правда, я не смотрела…» На мой вопрос, как она может судить о том, чего не видела, она отвечала «мне так сказали».

- Выходит, тебе можно сказать что угодно, и поверишь?  - не отставала я.

- Смотря кто скажет.

В общем, поначалу мне хотелось послать ее куда подальше, не слышать ее монотонного гудения над ухом (точнее, под ухом, потому что беседовали мы в основном на ходу, а Нэко ниже меня сантиметров на двадцать).

Она училась на подготовительном отделении, только на французском. Поступала в три института и всюду прошла: на английский, на французский и на иняз в политех. Английский она знает так себе, немного позанималась с нашим мастером грамматики перед поступлением, которая сразу посоветовала ей ни на что не рассчитывать. Как плохо она знала Нэко! Та вызубрила устные темы, переделала кучу тестов, уловив систему, и прочла учебник грамматики от корки до корки. Поступив и на французский, она все-таки выбрала английский, так как он перспективнее. Она призналась, что совершенно не понимала речи преподавателей, которые говорили с нами только по-английски, диалоги составлять для нее было пыткой, но она так усиленно занималась самостоятельно, что вскоре разрыв между ней и нами стал сокращаться.