Новая земля

Часть 1

С момента возникновения модной болячки, без которой не обходится ни один новостной чих, многие мысли посетили мою, взбудораженную интернетом голову. Ну, оно и не удивительно. Когда человека никуда не пускают, он куда идёт? Конечно, в интернет.

Теперь я знаю всё, что есть на белом свете и даже то, чего нет. И чем больше знаю, тем знаю меньше. Кроличья нора глубока до бездонности. Новый цифровой порядок, который поджидает человечество, как бандит в подворотне; который великолепно распедалили Оруэл, Замятин и Хаскли; который даже псевдобатюшки в православных церквях впихивают прихожанам вместе с воскресной просфорой не моргнув и глазом... Как уберечься - не от него, нет! - от его последствий. К чему ведёт прогресс? Вот вопрос номер один!

Инсайдеры, приволакивающие сочные куски сенсаций; учёные, разложившие землю, человека и само небо на атомы; историки, врущие напропалую - всё смешалось в эфире и представляет собой этакий бульон, из которого, точно из недр океана, поднимается на поверхность кровожадный дракон. Не стоит его бояться, забиваться в щели, прятаться за лицевыми аксессуарами, запасаться провизией на год вперёд, потому что добро победит.

Оно настанет в свой час. Новый мир на новой земле для тех, кто умеет верить, ждать и любить неизбежно приближается.

***

Мафусаил прислушался к лёгкому гулу в организме и взглянул вниз. В тусклой, как рогожа, воде старик не увидел отражения своего молодого загорелого лица в обрамлении густых каштановых волос и поэтому не испытал чувства досады. Он стоял на краю каменистой морской излучины, а за спиной монолитом возвышался тихий заповедный лес. В нём он провёл сутки – целые сутки наслаждения свободой и уединением с природой. Было то мутное время, когда всеобъемлющий сгусток ночи уже начинал размягчаться и утрачивать инфернальность, а рассвет ещё не проклюнулся. В эти минуты всегда возникает ощущение предвестия новизны и энергетического потока в теле.

Старец, пружиня молодыми ногами, с лёгкостью вскинул на спину стопудовый баул. Ему предстояло добраться домой, преодолев привычный, но непростой путь. Это нужно было сделать ещё до начала безумной городской метушни, которая безраздельно вовлекает в свой вихрь, сбивает с ног и мыслей каждого неадаптированного гражданина, оказавшегося в городе в разгар дня. Юношеским взором он смотрел, как впереди в полуторакилометровом отдалении, на степной части острова, где когда-то колосилась пшеница, скрывается в тумане город-остров, город-трансформер, город-гигант, город-республика.

Блага городской цивилизации не коснулись Мафусаила. Чудеса новейшей техники находились в недосягаемости для него по простой причине. Он был обычным человеком. Древним типом хомо сапиенс без электронного управления. Безграничный искусственный интеллект, неоскудевающие общественные трасты, виртуальные корпорации ему, крестьянину, представлялись этакими мыльными пузырями. Но, как любой сознательный индивид, он интересовался антигравитационным транспортом, медицинскими пунктами регенерации тел, триггерными тренажёрами, заведениями 3D питания и многим другим. Ему было любопытно знать, как всё это работает. Вот только бывшего землепашца нигде даже и на порог не пускали. С его-то биотехническими характеристиками.

Проходя мимо банков умной пыли, он видел феерические рекламы, на все лады предлагающие вдохнуть райской жизни. Сладкий женский голос плавал в воздухе, как золотая рыбка, обещая все блага мира. Он пьянил и кружил голову так, что хоть уши затыкай. В противовес ему склады роботов и инкубаторы клонов мгновенно отрезвляли, стоило лишь помыслить о них. Искусственные существа, умные машины вкупе с квантовым управлением и цифровой порядок не укладывались в голове работяги. Зато они легко укладывались в новый классификатор экономических единиц, в котором фигурировали не привычные литры и килограммы, а нанометры и микроволны.

В городе старика ждали такие же неадаптированные отщепенцы, как и он сам. Несмотря на то, что соцроботы с заданной цикличностью настойчиво предлагали простейший электронный путь к наслаждению, ничтожная горстка не прошедших модификацию граждан упрямо не желала радоваться жизни по заданному алгоритму. У отверженных вместо нескончаемого праздника была лишь надежда, что когда-нибудь они смогут обрести привычное счастье человека живорождённого. Боты шуршали шестерёнками под искусственными мышцами и поправляли приклеенные улыбочки. Они гримасничали, изображая человеческие эмоции, и не понимали, что тем самым только подтверждают отсутствие оных. Что взять с алюминиевых болванов в силиконовых мешках?

Когда-то двести лет назад на острове поселилась община сельских тружеников. Они жили, как у Бога за пазухой. Широкие подворья, леса, поля, холмы и морское побережье были их домом. Но в последнее время всё изменилось. На степной части острова до самых небес вырос муравейник с новейшими технологиями и фантастической архитектурой из геополимерного бетона. Там обретались суперлюди с программным обеспечением.

На самом же деле ими были клоны – матричный продукт, выходцы из подземных лабораторий, ежедневно пополняющие чудо-город целыми пачками и такими же пачками убывающие в службу утилизации. У этих штамповок не было ни капли души. Но ошмётки сознания, застрявшие в генной памяти, часто вступали в конфликт со своим носителем и взрывали его изнутри. А вот роботы никогда не ломались «на ровном месте» и, что немаловажно, были дешёвыми. Внешне же и те, и другие ничем не отличались, и определить кто есть кто можно было только наощупь. Да ещё по мимике. Повсеместно в воздухе порхали 3D рекламные проспекты, восхваляющие совершенство ботов. В ИСИ – Институте созидательных идей, как в змеином гнезде, вызревали планы очеловечивания цифровых механизмов. В самом ближайшем будущем город ждало новое экспериментальное потрясение – нашествие сознательных электронных машин.

Белковые единицы, гордо называющие себя суперлюдьми, поклонялись лидеру – квантовому компьютеру, о котором имели такое же представление, как о солнце крот. Они не знали и знать не могли, что в прошлом веке на острове был правитель настоящий – человек естественного происхождения, председатель совхоза, который передвигался по острову верхом на всамделишней живой лошади, порою покрикивал на подданных, имел семью, троих детей, выращивал на личном огороде овощи и любил воскресным вечерком пропустить с друзьями соточку за процветание народного хозяйства. Тем правителем был Мафусаил.