Новые Русские: Мертвы Закону

* * *

А ведь у меня в Москве БЫЛО много поручений! И ведь еще пару часов назад я помнил, что завалил их...

Микроавтобус летел по шоссе, но я даже не следил, где именно мы едем. Игорь давно уже отзвонился своему президенту, и у нас с ним завязался тот разговор, который он мне и обещал. И с каждой минутой этого разговора мне становилось все больше не по себе. Откровенность хороша в теории и в светлом будущем, пока же бытие человеческое столь несовершенно, что за любые знания нам приходится платить. Есть вещи, которые лучше и не знать и не слышать. А еще есть вещи, которые не всем стоит говорить и даже думать. Когда я, бедный напуганный парнишка, дал согласие «отдохнуть в деревеньке» за счет «Астратура», разговор начал вдруг то одним, то другим словцом касаться тех мест, которых, как оголенных проводов, — лучше не трогать. Кант был не прав, во влечении к «обнаженной истине» нет ничего эротичного: правду, как и провода, можно пользовать... но держаться только за изоляцию, аккуратненько.

— Страдая комплексом комиссара Катаньи, что, дескать, «пусть все погибнет, а правосудие и справедливость победят», Колян, скорее всего, — говорил Игорь, задумчиво глядя в потолок микроавтобуса, — теперь активизируется. Причем нас официально ему не прижать. Один процент из ста, что его конторе удастся доказать, что мы получаем свой... гм... страховой процент с каких-то абсолютно незаконных делишек, какими балуются нехорошие люди. И что? Мы отделаемся легким испугом штрафных санкций, а он, похоже, этим уже не удовлетворится. Налогами можно прихватить только наши дочерние фирмы, не сам «Астратур». Он же, судя по всему, непременно хочет выкорчевать корень зла, чего бы это ему ни стоило.

— Если я правильно все понимаю, «стоило», это немного не то слово, да, Игорь?

Я всегда подозревал, что у господина Корнева есть скрытый литературный талант — не ниже моего, если допустить, что таковой у меня присутствует в здравом уме и сознании. Про правосудие и справедливость исключительно для мертвых, это он, конечно, тонко подметил, про Катанью, наверное, тоже... но вот почему он говорит все это МНЕ? Это ведь, что называется, «не для прессы»! Беспокойство нарастало. Чтоб хоть как-то отплатить другу, я закурил «беломорину» — привык, люблю, что поделать! — и его ноздри, давно уже приученные к ароматам более благородных сортов табака (это если допустить, что в «Беломор» его вообще забивают!), чуть вздрогнули. Но он только улыбнулся:

— Да, стоимость тут ни при чем. Что деньги там, где закипают чувства!

Так, я, значит, волнуюсь, а у него еще и на цитаты охота не пропала!

— Чувства?

— Дмитрий, фиксированные идеи не могут базироваться ни на чем ином. Политика партии и правительства на современном этапе вслух декларирует следующее: деньги — ум, честь и совесть нашей эпохи. Новая единственная привилегия. Как дворянство — частично наследственная, частично благоприобретаемая. Вот только дворянства раньше лишали реже, чем сейчас — денег, ну, не важно! Важно то, что раньше карьерист мог вступить в партию, ту партию, — чтобы не копошиться внизу, а теперь должен... хорошее слово «надыбать», да, именно «надыбать пару лимонов баксов». «Перепродать с выгодой!» — говорит сегодня это смешное государство своим гражданам, «перепродать, чтобы твои дети жили безбедно!» Или: «перепродайся». Так вот, тут-то Колян и попал: он всегда хотел быть верующим, первым учеником, первым любовником... И вдруг он видит, что высокая должность, даже в той привилегированной системе, куда он пролез, вовсе не означает господства над вчерашними аутсайдерами. Помнишь интервью с Анитой Абар?!

Я, не стесняясь, хмыкнул. Что это было у Игоря, влюбленность или пижонство, я до сих пор не знаю, но думаю, он сбросил не один десяток тысяч «бакинских» (если мы уж пользуемся «хорошими дворовыми словами»), показывая Петербург Аните Абар, то ли турецкой, то ли греческой манекенщице, которой кто-то остроумный сказал, что она еще и певица. И она приехала на гастроли в Москву, «Лужники» ее пение собрало. В следующей фразе к каждому слову нужно прибавлять определение «шикарный»: шикарная тусовка, шикарный Игорь Корнев (хрустя деньгами и цитатами из Катулла и Генри Миллера) шикарно уводит эту шикарную девушку из-под носа у шикарного московского бомонда и устраивает ей трижды шикарный уик-энд в Петербурге. Уф... Он тогда вызвонил меня в «Невском паласе», и я, посмеиваясь и скучая одновременно (но не напоказ!), с полчаса задавал даме его сердца подобострастные вопросы типа: «ваше мнение по поводу русской смеховой культуры и ее выражения в рок-музыке. Вопросы я потом убрал, и, стараниями Игоря, вольно переводившего ответы девушки, получился довольно-таки заумный «монолог певицы». Единственный гвоздевой материал покойной газеты «NB» («Nota Bene») финансировавшейся столь же покойным ныне Шамилем.

— Кто ж не помнит шикарный отель «Невский коврик», пардон, «палас»! Эти их цены...

— Ну вот. Я-то всю эту волну, в общем-то, для дела нагнал...

И тут «дело», оказывается, а не «влюбленность или пижонство»!

— ...но вспомнил об этом сейчас только из-за особой показательности этой истории: получается так, что человек, в полном соответствии с заветами товарища Егора Гайдаровича Тимура сколотивший кочан, так сказать, реальной зеленой «капусты», может себе куда больше позволить, чем такая большая шишка без орешков в бумажнике.

— Как Колян?

— Да. Государство, сделав девизом «продавайся кто может», неожиданно для себя не слишком-то поошряет продажность чиновников, хотя все равно, конечно, все...