Новый друг Паши

Новый друг Паши

Павел познакомился с Димой в институте. Оба мальчика курили вместе на лестнице сигареты одной и той же марки. Дима отнесся к мальчику настороженно и с некой пугливостью, нескрываемой на лице. Павел выглядел обеспеченным и абсолютно довольным жизнью среднестатистическим москвичом. Он был хорошо одет, курил дорогие сигареты. А в то веселое для него время перешел на электронные. Именно благодаря электронным сигаретам он познакомился с Вольдемаром. Как-то раз парень стоял на проходной лестнице и умиротворенно вдыхал водяной пар электронной сигареты.

Борис как человек прижимистый и падкий на новомодные столичные молодежные игрища решил сразу же познакомиться с этим стилягой. Благодаря своей излишней болтливости он быстро завязал с мальчиком разговор. Обходя длинные сопроводительные фразы, в ходе беседы он начал уговаривать Пашу одолжить ему электронную сигарету на обеденный перерыв. Даже предлагал денежные средства в качестве залога за парующую игрушку.

Игрушка определенно стоила того. Она была миниатюрной. Обладала весомым сходством с оригиналом. Но в отличие от обычной сигареты с фильтром, при затягивании она вспыхивала голубым светом. Со стороны это производило комическое впечатление. Но, тем не менее, многие прохожие принимали голубой дым за чистую монету, подходили и спрашивали закурить.

Так мальчики и познакомились. Это было странное знакомство. Потому что Борис был значительно старше новоиспеченных товарищей. Он заканчивал институт, а мальчики только начинали учиться. Тем не менее будущий выпускник не почувствовал разницы в этом общении и продолжал проводить с ними время.

Вскоре дружная троица зачастила в местное питейное заведение. А именно, в пивной магазин. В нем можно было приобрести желанное хмельное пиво, устроиться за невысокий стоячий голубой столик и насладиться любимым напитком. Их любимым горячительным был эль. О, как он был хорош. И как молниеносно ударял мальчикам в голову. Особенно к нему пристрастился Дмитрий. Дима очень любил выпивать. Ему нравилось, как пиво раскрепощало его восприятие и образ того времени мыслей. Помогало забыться и найти новых друзей.

Тем не менее, Паше он казался очень маленьким и ранимым человечком. В нем было что-то детское, но уже очень раненное изнутри. Он был добрым, отзывчивым, но уже порезанным жизнью. И в процессе их общения, в разговорах, Паша это уже хорошо понимал. Обычно такие раны в таком возрасте наносят семейные дрязги и любовные драмы. Но в данном случае виной была семья. Вернее отец. К тому времени он совершил уже достаточно ошибок, но основные были еще впереди. Он развелся с женой, отобрал у нее сына и стал лепить из него «своего человека», но лепил очень грубо, озлобленно и слишком категорично. В результате его творение всячески вырывалось из его прочных пальцев. А вырываться в подростковом возрасте можно было только «смелыми поступками», столь типичными для юнца.

Но не будем забегать вперед. Пока мальчики пьют пиво, курят сигареты, играют в разные компьютерные игры на своих планшетах и ведут бессмысленные пьяные разговоры студентов бездельников.

– А пойдемте в бильярд?

На предложение Паши каждый из студентов младшекурсников отрапортовал по-своему.

Вольдемар как всякую не им придуманную инициативу сразу отверг и стал куда-то спешить.

Ребята понимающе попрощались с приятелем и отправились из питейного заведения в торговый центр. В торговом центре их ждал местный бильярд.

Ребята встретили по дороге Диминых друзей и, увеличив свою небольшую компанию, доехали до бильярдной на вовремя подъехавшей желтой маршрутке.

– Разбивай! – командовал Феликс, очередной Димин друг. Никто из присутствующих не знал, почему мальчика зовут Феликс, но в эту минуту это мало их интересовало. Интересовал только бильярдный стол, треугольник, и выстроенные в нем белые шары с замыкающим красным.

Паша разбивал. Он взял кий, упорядочил пальцы и, внимательно целясь, сделал свой выстрел красным шаром в центр стола. Белые шары разлетелись по периметру стола, не попав ни в одну лузу.

– Русский бильярд суровая вещь! – сказал Вася, еще один друг Димы и продолжил игру, старательно , но слишком резко ударяя шаром по столу.

Начались долгие попытки ребят сдвинуться в игре с мертвой точки. Безрезультатно.

– Надо выпить коктейли! – констатировал Павел.

Дима с радостью его поддержал. Только он хотел пива. Дима очень любил пиво. Пенящееся, золотистое, в высоком стакане, отдающее хмелем и легким, обволакивающим привкусом спирта.

Мальчики окликнули официанта и заказали свой алкоголь.

Спиртное исправило ситуацию только отчасти. Коктейль «Лонг Айленд» благотворно сказался на игре Паши. Он делал резкие точные удары. Сбоку, под углом, от себя и прямо в желанную лузу. В этот день ему удавались даже неподдающиеся ранее ему свояки.

Вскоре друзья Димы заспешили по неотложным делам и скрылись из клуба, а Дима и Паша остались вдвоем. Паша предложил поехать к нему и выпить еще по кружечке пива. Диме понравилась эта идея, и он согласился. Он очень любил свежее домашнее пиво...

... В дороге Дима вел себя очень нервно и странно. Он все время доставал из-за пазухи телефон и то будто бы ждал неприятного телефонного разговора, то строчил сообщения не известному никому адресату.

Дима производил на Пашу впечатление человека, входящего в новую еще неизведанную жизнь. Его робость, нелепость в движениях и добродушность производили на Пашу грустное впечатление. Мальчик не мог объяснить, но ему было жалко его нового друга. С точки зрения Павлика, что-то скрытное и загадочное стояло за всем этим нетипичным поведением семнадцатилетнего первокурсника.

Паша вспоминал себя. Он был совсем другим мальчиком в его годы. Он с первых же дней начал погружаться в студенческую атмосферу пыльных парт и заумных учебников. Ему было трудно, но он не смел унывать. Мальчик старался и продержался первые две недели достойно. Но потом, влившись в студенческую разгульную жизнь, парень сорвался. И променял учебные трудности на греющий душу и отключающий проблемы алкоголь. Пивной путч продолжался у мальчика целый семестр. Но потом он взялся за голову и вернулся к учебе. Как объяснить данную метаморфозу в своей жизни, мальчик не знал. На словах всё было так просто и даже логично. Достаточно взять этот фрагмент истории и вырезать его как неудачный дубль его ранних юношеских лет. Мальчик смог из него вылезти вовремя и нигде более не оступился. Жизненный опыт он уже приобрел.