Новый мир для Киани. Начало.

Глава 18

Золотой

Я снова был в этом сне. Сне тумана. Густой черный туман закрывал здесь все, и я не видел в нем даже своих рук. Первое время, попадая сюда, я пытался выбраться из него, бежал, кричал, палил его огнем, все без толку, туман не рассеивался. А вот мое использование магии в таких снах оборачивалось для меня печальными последствиями, так как я просыпался в полыхающей кровати. Своим огнем во сне, я поджигал в реальности все, что находилось рядом. После таких выводов я, попадая в этот сон, всегда застывал и использовал это время для оттачивания медитативных практик.

Но сегодня было что-то не так. Я понял это, как только осознал, что я опять среди черного тумана. Я был не один. Я настолько четко ощущал чужое присутствие, что безошибочно чувствовал, как тому, кто здесь находится, плохо. Страх, страдания, душевная боль, исходящие от пришельца, окрашивали туман красными сполохами, и я пошел на них.

Я наткнулся на него совершенно случайно, просто споткнувшись о его тело. Ослепленный туманом, я на ощупь понял, что рядом со мной ребенок, который замер, свернувшись прямо на земле. Я пытался позвать его, но туман липкой ватой стал забивать рот и ноздри, и я не придумал ничего лучше, чем просто поднял ребенка на руки и прижал к своей груди. Он был невероятно легкий и холодный. 

Вспоминая, как мне было плохо, когда я попал сюда впервые, я решил, что мне просто необходимо облегчить его страдания. Перед глазами встала мама. Когда я был совсем маленьким, она брала меня на руки и, укрывая светлым пламенем любви, убаюкивала меня, и то пламя сжигало мои страхи и тревоги и наполняло покоем. Именно этим пламенем мне хотелось поделиться с этим ребенком. Но я же темный, вдруг всплыло голове, и темный туман стал гуще и холоднее, ребенок поежился у меня в руках, и я принял решение.

Сел на землю, усадил ребенка себе на колени и, закрыв глаза, стал вспоминать то светлое и радостное, что было в моей жизни. Мой первый полет, улыбку отца, тепло маминых объятий и ее светлое пламя. Я вспоминал тепло от встреч с друзьями и свою первую влюбленность. Я вспоминал мир, который разноцветным ковром расстилался передо мной, когда я парил в небе…

Светлое пламя сначала заискрилось у моего сердца, и, почувствовав его тепло, ребенок прикоснулся к нему ладошками и укрыл от черного тумана, и, ощутив защиту от мрака, огонь затрепетал и стал расти, растекаясь уже по всей груди, обласкав своим пламенем руки до кончиков пальцев и спустившись вниз по всему телу, закрыл меня и ребенка светлым огненным коконом, и я вдруг понял, что туман отступает, отступает от меня все дальше и дальше и согревает меня в этом месте и не только меня. Тело ребенка, согретое пламенем, зашевелилось и расслабилось, уютно устроившись у меня на руках. Я чувствовал, как светлое пламя сжигает страх и боль в теле ребенка, как его страдания становятся не такими острыми и яркими, а в скором времени и они поддались огню.

-Благодарю, Дар. Так тепло.

Серое личико со смазанными чертами лица поднялось и посмотрело на меня.

Грохот отворяемой двери разбудил меня. Пресветлые небеса! Кому и чего надо в моей комнате?
Поднявшись на локтях, я молча взирал на Старого, что бесцеремонно топал по моей комнате по направлению к столу с подносом в руках. Увидев движение на кровати, он оглянулся на меня и, ехидно усмехнувшись, сказал:

-Ты уже проснулся, Золотой. Это хорошо. Вставай, завтракать будем.

Я молча схватил подушку и запустил ею в непрошенного гостя. Старый ловко перехватил ее щитом и при помощи ветра пульнул ее в меня. Я еле увернулся, но тут же перехватил ее и вновь замахнулся, прикрепляя к подушке несколько импульсов, способных разрушить щиты Старого и помочь подушке достигнуть цели. Но Старый, поставив на стол поднос, убрал полог, и по комнате понеслись приятные запахи выпечки и мяса.

-Вставай, Золотой. Поговорить надо. Я что зря с утра поварешками гремел.

Я удивился.

-Что прям сам?

-А то, надо же было приготовить нечто такое, чтоб ты меня выслушал, молча.

Я откинул подушку и быстро поднялся, шагнул к столу, где Старый разливал горячий, ароматный настой по чашкам. Его блюда за недолгое пребывание здесь прославили Старого как отменного повара. А какой дракон откажется вкусно поесть? Тем более, когда в самом замке к еде относились сдержанно. Съедобно и ладно. Но, сделав пару шагов, я замер, и резко обернулся и с изумлением посмотрел на кровать.

-Что случилось? – удивленно спросил Старый.

-Да так, - отмахнулся я, осмотрев целую кровать с чистыми белоснежными простынями, отвернулся и, подойдя к столу, плюхнулся в одно из кресел, что стояли рядом. 

Старый дракон молча положил на тарелку тонкие ломти мяса, несколько ломтиков нежнейшей запеканки и сунул мне ее в руки. Себя также не обделив, он с полной тарелкой устроился в соседнем кресле и, молча с наслаждением прожевав кусок мяса, с интересом посмотрел на меня и заново спросил:

-И все же. Первый раз вижу тебя нервным. Прям заинтриговал.

-Тебе Хранитель не говорил, куда приводит любопытство?

-Говорил, но сердце верит в чудеса, - хохотнул Старый и подмигнул.

Я усмехнулся и, подцепив вилкой, взятой со стола, приличный кусок запеканки, отправил ее в рот. М-м, это было вкусно.

-Умеешь же ты готовить! - восхитился я.

-Ты от темы-то не уходи, а то добавки не получишь. – пригрозил Старый.

- Просто сон приснился. С туманом. – Нехотя признался я.

-Это после которого у тебя поначалу ремонт в комнате делали?

Я кивнул. Он, как и остальные темные, знал о тумане в моих снах, и как порой я просыпался весь в огне после этих снов. Ремонт-то мне в комнате не делали, так, копоть со стен счищали, а вот кровать приносили новую.

-Так, а чего удивился-то? Ты ж уже давно с огнем там не играешь, - заметил дракон.

-Я сегодня там был впервые не один. Там был ребенок, и я чувствовал, что ему плохо. Во сне я, создав светлое пламя, согрел и помог ему. И потому удивился, что во сне я запустил пламя, а в реальности его не оказалось.