О драконье-рыцарском

О драконье-рыцарском

«Живу для подвига и для награды,

Прославлю я любой поход,

Не вижу ни препятствий, ни преграды,

Когда на горизонте видится доход»

походная песня странствующего рыцаря

«Девиц прекрасных видел я мильёны,

За ними рыцари в атаку строем шли,

Но стоит лишь дохнуть на их доспехи,

Герои превращаются в угли»

послеобеденная песня коварного дракона.

На небе взошли и погасли звезды, рассвет покрылся румянцем, и взошло солнце, а спор всё не утихал.

- А я говорю, не нужно никаких жребиев! – лорд, насмерть стоявший на этом предложении, славился удачей в азартных играх и внушительным животиком, предательски нависшим над ремнем, несмотря на корсет. Была ли взаимосвязь между первым и вторым неизвестно, зато ясно доподлинно – становиться победителем нынешнего розыгрыша ему не хотелось.

- Неужели наши земли настолько обнищали благородством, что все мои подданные разом утратили смелость и отвагу?!

Съехавшая на правое ухо корона не придавала внушительности щуплой фигуре короля, но при звуках его голоса придворные притихли. Больше по привычке, нежели от уважения или страха. Ужас нынешний правитель внушал только собственному казначею, когда передавал план очередного праздника.

- Но, ваше Величество, - один из знатных господ выдвинулся чуть ближе к трону и даже хотел преклонить колено, однако бросил взгляд на затоптанный пол и передумал, - дело отнюдь не в отсутствии смелости и отваги. Всем известно, насколько коварны и злобны драконы. К тому же они прекрасно разбираются в тонкостях чувств. Потому спасать прекрасную деву должен тот, кто в неё беззаветно влюблен, иначе операция изначально обречена на провал.

С этим намечалась основная проблема – принцесса была столь вздорного нрава, что в её покоях не задерживались даже мыши, не говоря уже о поклонниках. Редкие заезжие кавалеры, охочие до наследства, поначалу пленялись размером приданного, но приложение в виде будущей жены существенно снижало соблазнительность половины королевства.

Затянувшееся девичество не способствовало улучшению характера старшей принцессы, и тонкий ручеек отчаянных любителей легкой поживы сначала обмелел, а потом и вовсе иссяк.

В последнее время визиты наследнице наносили только совсем отчаявшиеся претенденты, да вороны, свившие на крыше башни гнездо.

Так было до вчерашнего дня.

Пока город и возвышавшийся над ним блистательный дворец (хотя позолота с крыши уже изрядно облезла) нежились в объятиях послеобеденного сна, на небе показалась темная точка. Утомленные жарой крестьяне сначала обрадовались, решив, что это дождевая тучка, но, рассмотрев «тучку» поближе, спешно попрятались в погребах и подвалах.

Дракон летел неспешно, сверкая пурпурной чешуей, величественный, словно гора самоцветов, и неотвратимый, как время уплаты налогов. Широкие крылья, украшенные острыми ятаганами когтей, медленно и с чувством собственного достоинства взмахивали, вспарывая тягучий воздух. Хвост мерно покачивался из стороны в сторону, работая рулем. Голова же несколько подкачала, поскольку была несуразно мала для такого мощного тела, зато вооружена огромным количество зубов, из-за которых пасть закрывалась не полностью.

Совершив круг почета над самым высоким шпилем дворцовой башни, в которой по традиции селили юных дев, спасая от нашествия сластолюбцев, дракон взмыл вверх, сопровождаемый отчаянным визгом и потоком рыночной брани.

И горожане сразу осознали – они лишились принцессы. Кто-то спешно, но исподтишка вознес благодарственную молитву, другие же задумались – не явится ли крылатая тварь за следующей жертвой? Были и те, кто был точно уверен – не явится. Просто из принципа принцесса сделает всё, чтобы дракон ею подавился и подох в страшных муках.

И всё бы постепенно утихло, если бы не весть о ключе от сокровищницы, оставшемся на поясе принцессы. Именно ей, ставшей после смерти очередной королевы старшей дамой правящей фамилии, доверялась эта ценность. К тому же склонность к жадности и нежеланию делиться с кем бы то ни было своими вещами сыграли не последнюю роль. Потому несчастный дракон имел шанс не только погибнуть от несварения желудка, но и лишиться всего нажитого за долгую жизнь.

Попытка взлома сокровищницы успеха не имела, как оказалось, сделать это практически невозможно, замок был сработан на совесть.

Потому траурные мероприятия, уже спланированные и даже отрепетированные, пришлось спешно менять на план освободительной операции. Но вот беда – желающих примерить роль спасителя не было. Больше из опасения, что потом на принцессе придется жениться, чем от страха погибнуть в бою с драконом. Ибо что такое мгновенная смерть по сравнению с пожизненные мучениями?

Ближе к обеду спор почти перерос в драку, когда один из прихлебателей, которые стаей живут при любом дворе, не вспомнил: