О врагах

О врагах

-Значит, решение единогласно принимаем, - его высочество принц Габриэль кивнул, подтверждая свое согласие. – Тогда, господа-советники, остается три вопроса.

            Зал совета был неуютным. То ли дело было в серых каменных стенах, на которых отсутствовали любые гобелены у крашения и узких окнах, то ли в том, что здесь всегда было холоднее, чем в любой части замка, а может и в том, что на всех заседаниях появлялся сам принц Габриэль.

            В его появлении не всегда была нужда. Но он приходил, даже когда обсуждались деяния мелкого масштаба, проекты, которые по результатам голосований представлялись или не представлялись принцу, но он приходил. Ему нужно было знать все – в этом была его натура. И именно его присутствие давило на многих советников куда сильнее, чем узкие окна, каменные стены и непривычный холод. Принц славился тем, что мог в любое мгновение хлестануть гневом по какому-нибудь неудачливому советнику, а в следующее же мгновение прийти в веселое расположение духа и улыбнуться с покровительственной милосердностью тому, кого еще меньше двух минут назад загнал в ловушку.

            Особенно страдали от присутствия принца три советника: казначей Альбер, глава торговой гильдии – Голиард и верховный жрец – Кенот. У последнего и вовсе были самые дурные отношения с принцем – Габриэль демонстративно не позволял ни жрецам, ни богам своей земли вставать на пути политики.

            Именно эта троица чаще всех и становилась жертвой внезапного изменения настроения принца. Другие же попадали редко или не попадали вовсе. Как не попадал, например, единственный друг принца Габриэля, знавший его еще совсем ребенком – граф Регар.

            Вот уж кто веселился от души, наблюдая за нервностью советников, но члены совета знали, что даже близкая дружба с принцем не делает Регара неприкосновенным, разница была в том, что Габриэль предпочитал устраивать ему выволочку один на один.

-Три вопроса? – нахмурился Кенот. Он был зол. Сегодня принц начал с него, а вернее – с его людей, которые попытались вмешаться в судебный процесс и требовали отдать виновника на суд жрецов и бога. Габриэль не позволил, заявив, что правосудие его едино и нерушимо, а за оскорбление богов отвечать все равно после смерти.

-Три, - подтвердил довольный Регар, еще утром получивший записку о том, что после заседания принц ожидает его в своем кабинете, и Регар  прекрасно чувствовал, что не за похвалой он пойдет. – Это после двух, но до четырех.

            Кенот метнул в него убийственный взгляд. Регар не мог плевать на жрецов так, как делал это принц Габриэль и от того мысленно извинился перед богами за оскорбление их жреца. Но остановиться уже не мог – это значило бы многое потерять в глазах принца, а какая разница, что там за пределом смерти, если на земле придется доживать в презрении власти?!

-Полагаю, уважаемый жрец Кенот хотел сказать, что осталось два неразрешенных вопроса из представленных, - вмешался с привычной вкрадчивостью казначей Альбер. Сегодня ему не досталось гневливой насмешки принца и он, пришел в удивительное и счастливое расположение духа. Своим же заступничеством казначей нарочно задел жреца, показывая ему насмешливое превосходство.

            Кенот и на него метнул такой же убийственный взгляд. Регар хотел прокомментировать и это, но принц не позволил, промолвив:

-Вопросов больше, чем три. Они постоянны. Я говорю о трех самых важных на сегодняшний день. Первый вопрос – вопрос о недостаче налога с юга.

            На лицо Альбера приятно было посмотреть. Он вообразил себе, что гроза сегодняшнего заседания уже прошла над его головою, но… юг был болезненным местом.  Словно весь мятеж поселился именно там, все несчастия спадали именно на ту землю. От засухи до мора скота, от лихорадки, до появления восстаний. И вот сейчас казна действительно не досчитывалась очень много монет из-за того, что юг не мог выплатить весь установленный налог: в край пришла засуха, и  это отразилось на многом течении жизни.

-Я вас слушаю, - Габриэль ласково улыбнулся своему казначею. – Что вы скажете по этому вопросу?

            Альбер, не чувствуя ног, поднялся. Стараясь не замечать насмешливой улыбки Кенота, промолвил:

-Ну…юг голодает.

-Очаровательное замечание! Мы как-то догадались, - буркнул Регар.

-Мы можем собрать налог с юга силой! – полыхнул военный министр и тут же заслужил издевательский вопрос от Голиарда – главы торговой гильдии:

-И что мы будем делать с ними зимой? Ваше высочество, мое мнение таково – нельзя собирать с юга налог, который разорит его. Этот год неудачный, но будет хуже, если…

-И без тебя понятно, - отмахнулся принц. – К тому же, я задавал вопрос казначею, Голиард.

            Голиард, несдержанный и вспыльчивый по натуре своей, прикусил язык и сделал вид, что его нет за столом совета. Вышло неубедительно, но другие советники притворились, что не замечают его.

-Тогда соберем больше с севера! – военный министр не унимался. Уязвленный, решил отыграть свои позиции.

-Что за идиот! – тут не выдержал уже Регар. – Кто тебя вообще допустил до этого зала?

-Север поднимет восстание тотчас, - объяснил Кенот, возвращая свое унижение Альберу.

-Я полагаю, что надо ввести один налог на всю нашу территорию, - вступил принц Габриэль. – Мы каждый сезон бьемся с одним и тем же, решая, кто и сколько должен платить, высчитывая, кто больше пострадал: юг от засухи или восток от наводнений.

-Но, ваше высочество…это будет минимальный налог, - Альбер спохватился слишком поздно. Он уже видел над собою ярость принца, но тот повел себя неожиданно мирно и кивнул:

-Да, это будет минимальный налог. Все, что будет выше – пойдет дополнительно в казну. И будет рассчитываться отдельно.

-Кем…-казначей не мог понять, миновала ли над его головою гроза и тихо серел на глазах, предчувствуя для себя огромную головную боль в попытке найти для всех частей земли одну сумму.