О Зорьке, Борисе Ивановиче и пользе вредных привычек

О Зорьке, Борисе Ивановиче и пользе вредных привычек

В школе, где я учился, столовой не было и завтраки для учеников привозили откуда-то издалека, с другого конца города. Для такого важного дела наш директор нанял телегу с лошадью и поручил всё это школьному сторожу. Каждое утро телега, блестя на солнце алюминиевыми бидонами вползала на школьный двор. Дежурные-старшеклассники сгружали бидоны с телеги и волокли их в актовый зал, где стояли длинные столы, обитые выцветшей клеёнкой. На большой перемене организованной толпой нас выводили на завтрак. Зажав в ладонях пятаки и гривенники, мы выстраивались в очередь за кашей и компотом. Кашу я не любил, норовя потратить наличность на пирожки с повидлом и на песочные «корзиночки». Из-за этих корзиночек с кремовыми грибками внутри иногда возникали потасовки до разбитых носов и ссадин. Кстати, не помню, чтобы хоть раз кто-то полез в драку из-за овсяной каши.
       Сторож исправно исполнял порученное и завтрак всегда доставлялся в срок. Так было до тех пор, пока однажды, на свою беду, он не угостил лошадь Зорьку пивом. С того злополучного дня кобылку будто бы подменили. Совершая свой обычный маршрут, Зорька сама, без лишней команды, останавливалась у той самой закусочной, где вкусила запретный плод и дальше двигаться не желала. Ни уговоры сторожа, ни кнут не смогли вернуть Зорьку к праведной жизни. Пока сторож не выносил ей кружку, а то и две жигулёвского пенного, Зорька с места не трогалась.
       Завтраки стали запаздывать. Сторож поначалу пенял на нерасторопность поварих с фабрики-кухни,но, когда телега с бидонами приползла однажды к концу уроков, все поняли, что дело нечисто. Закончилось тем, что в школу заявился милиционер. Направился он прямо к директору.
      - Ваша лошадь, - заявил он, - пребывая в нетрезвом виде, пугала прохожих, сбила стенд с передовиками производства и опрокинула урну. Мною данное гужевое средство задержано и составлен акт. Милиционер выложил на стол директора лист с мелкими каракулями и, взяв под козырёк, удалился.
       Сторожа уволили на другой же день, а распряжённую Зорьку поставили на заднем дворе, у коновязи. Другого возницу для неё так и не сыскали. А спустя неделю родители, возмущённые отсутствием завтраков, написали петицию в Гороно и потребовали устранить безобразие.
      Безобразие было устранено и за лето к школе пристроили новенькую столовую. Так, благодаря зорькиному пьянству, сделалось большое и нужное дело. А вы говорите, вредные привычки!...
      Впрочем, был и ещё один персонаж с похожей судьбой. Отец мой работал в ту пору электриком на судомеханическом заводе. Так вот в будке, за электроцехом, проживал большой чёрной масти козёл, невесть откуда взявшийся на территории завода. За крутой нрав и дородность звали козла Борисом Иванычем. Электрики числили Бориса Иваныча за своим коллективом и, когда выходили на солнышко посмолить воздух, козёл прибегал из своей будки и ошивался возле людей, жадно нюхая ароматный табачный дух. Тут возьми, да и скажи кто-то в шутку:
       - Чего ж, Борис Иваныч всё нюхаешь? На ко вот, затянись, - и сунул в губы козла свой чинарик.
      Козёл пошамкал губами, заблеял, но чинарика не склюнул, а так и стоял, дымя беломориной. После этого случая в коллективе Бориса Иваныча зауважали и на всякий перекур несли ему персональную папироску. Козёл терпеливо ждал, пока папироску раскурят и вставят ему в губы. Не стану утверждать, будто Борис Иванович курил взатяжку, думаю, ему хватало и табачного запаха. Папироску, истлевшую до мундштука, Борис Иванович съедал. После перекура захмелевшее животное нетвёрдым шагом отправлялось бродить по заводу, оглашая окрестности неприличным блеяньем. Когда случалось Борису Иванычу повстречать курильщика, он тотчас увязывался за ним и настойчиво клянчил сигаретку. Если же получал отказ, то поддавал обидчику рогами так, что иные валились наземь. Досталось однажды и главному инженеру, что вызвало бурю негодования в адрес электроцеха:
       - Докатились, - кричал главный инженер, держа руку на ушибленной ягодице, - мало того, что сами
пьют и безобразят, так ещё и животное научили. Электроцех – это гнездо разврата, товарищи! – закончил он пафосно и стало ясно, что над Борисом Иванычем сгустились нешуточные тучи.
      И не сдобровать бы ему, если б не случай. Нагрянула на завод проверка по пожарной части. А уж кто, кто, а пожарники то завсегда найдут, где изъян. Комиссия бодро шагала по цехам, выявляя пожарные недостатки. Ближе к обеду утомлённые уполномоченные вышли таки на воздух и, обсуждая, какой бы  штраф возложить на руководство, закурили. Услышав табачный дым, Борис Иванович поспешил к делегации. Появление козла удивило, но не испугало курящих. Кто-то попытался отогнать Бориса Ивановича как отгоняют докучливую собаку. Не тут то было! Борис Иваныч призывно заблеял, нетерпеливо суча копытами. Однако, сигаретки ему никто не предложил. Не долго думая,Борис Иваныч атаковал делегацию. Внезапность атаки принесла первый успех: один из пожарников рухнул на пыльный асфальт, остальные, покидав окурки, бросились врассыпную. Не упуская инициативы, Борис Иваныч преследовал бегущих, нанося меткие разящие удары. С высоты птичьего полёта это, должно быть, походило на испанскую корриду. Наконец, пожарники были рассеяны. Они по одному просочились до проходной и, сев в машину укатили, громко и яростно матерясь.
      Пожарников не было два дня и за это время выявленные ими недостатки успели устранить. Когда же комиссия появилась снова, Бориса Иваныча закрыли в его будке и не выпускали, пока делегация не покинула территории. Пожарники, ничего существенного не выявив, убрались восвояси, а Борису Ивановичу от дирекции передали целую пачку папирос.
      Так и жил наш герой в будке за электроцехом. Электрики пытались пару раз отвадить Бориса Иваныча от курения, но ничем хорошим это не заканчивалось. Так и махнули рукой. Наверное, и вредные привычки иногда надо и поощрять…