Обнаженные инстинкты. Месть Зверя

1.

– Ты спала с ним? – суровый голос пронзил тишину.

Я стояла внутри мрачного кабинета и смотрела в невероятно голубые глаза, которые так отчаянно пыталась забыть.

Его испытывающий взгляд внимательно блуждал по моему лицу, крепкие руки сжимались в кулаки, запах знакомого парфюма заполнял собой все пространство вокруг.

– Он мой муж… – прошептала, словно в оправдание. – И твой альфа.

Николас отошел от стола и стал медленно приближаться.

Сердце заходилось в бешеном ритме. Я едва дышала, чтобы не выдать себя, но он это слышал, чувствовал.

– Я разочарован, – мужчина усмехнулся, и в его ледяных глазах отразилось презрение.

Подобная реакция ранила и напугала одновременно.

Он больше не был похож на того, кого я любила когда-то…

Длинные черные волосы были коротко пострижены, редкие среди волков голубые глаза смотрели на меня с откровенной ненавистью, на ровных скулах играли желваки. И лишь очаровательная родинка в виде точки над бровью говорила мне о том, что это по-прежнему он – Николас Рид, моя первая любовь, боль и проклятье.

– Зачем ты вернулся? – произнесла я, невольно сделав шаг назад.

Я неотрывно следила за каждым движением оборотня.

Рельефные мышцы бугрились под черной рубашкой, тугие вены выпирали на мускулистых руках, губы искажались в зловещей ухмылке, от которой все замирало внутри.

Этот волк источал собой силу, уверенность, притяжение.

– Решил стать частью стаи, – иронично ответил он, а затем приблизился вплотную, и его ладонь нежно коснулась моего лица, отчего по коже будто пронесся электрический разряд. – Скучала?

– Между нами все кончено, – я до боли прикусила губу, пытаясь справиться с эмоциями.

– Да, помню, – он задумчиво провел пальцем по моей нижнее губе, стирая помаду, и я затаила дыхание. – Знаешь, поначалу было очень больно. Хотелось даже сдохнуть, а потом…

Он замолчал, сверкнув хищным блеском в глазах.

– Потом стало все равно. И это, пожалуй, самое прекрасное чувство. Моя любовь к тебе умерла, Афелия.

Слова острой болью отозвались в душе, и я обреченно закрыла глаза.

Я помню, что сделала…

Предала. Бросила одного, пока его стаю рвали на куски.

– Тогда почему ты здесь? – я должна знать.

Волчица царапалась под кожей. Она готова была скулить, лизать ему руки, в надежде заполучить прощение, но не я.

Я ни о чем не жалела.

– Чтобы уничтожить тебя, – раздался вкрадчивый шепот у самого уха, и я широко распахнула глаза. – Я уничтожу тебя так же, как ты меня. Заставлю страдать, познать всю боль и унижения, через которые мне пришлось пройти.

Пальцы больно сжались на моем подбородке и в следующую секунду его губы смяли мои, вырывая едва слышный стон.

Я не могла пошевелиться...

Чувства, что должны были остаться в прошлом, вспыхнули вновь, обнажая инстинкты.

Ник целовал грубо, жестко, глубоко. Будто наказывал меня, ломал, пока его руки опускались на ягодицы, сминая ткань черного коктейльного платья, в котором я принимала гостей.

– Меня нельзя трогать… – простонала, содрогаясь в его объятиях. – Я собственность альфы.

– Неужели? – прорычал он и двумя руками порвал на мне платье, полностью обнажив спину.

Я вздрогнула, но не отстранилась.

Кожа горела огнем. Внизу живота нарастало дикое желание, от которого темнело в глазах. По бедрам текла влага.

Я чувствовала его выпирающий член в штанах и едва не выла, ощущая безумный запах вожделения, которым насквозь пропах кабинет альфы.

– Если он узнает… – запнулась, не в силах совладать с собой. – Нам конец.

Мой муж не пощадит никого. Он порвет любого, кто тронет его собственность, а меня будет ждать нечто похуже смерти!

– Мне больше нечего терять… – он развернул меня и опрокинул грудью на спинку кресла рядом. – А вот ты… ты можешь потерять все, не так ли?

– Ненавижу... – прошептала на выдохе, и горячие губы на моей коже исказились в хищном оскале.

– Взаимно, милая.

Каждая клеточка моего тела дрожала. Одуряющий аромат секса, хвои и мяты кружил голову.

О, луна…

Как же я хотела его. Хотела, как прежде, когда он еще не был таким: грубым, жестоким, чужим!

Твердое колено заставило раздвинуть ноги, и настойчивая рука скользнула между бедер. Пальцы коснулись моей промежности, и я вонзила ногти в кожаную обивку кресла.

Сопротивляться было невозможно. Это было похоже на пытку…

На очень сладостную пытку.

Пальцы двигались во мне ритмично, глубоко. Я стонала, извивалась, подстраивалась под движения руки, что казнила меня, пока вторая властно наматывала мои волосы на кулак, вынуждая запрокинуть голову назад и прогнуться в пояснице.