Обреченный на жизнь

Полный текст

- Вы уже выбрали ему имя? - спросила Олеся, усаживаясь и втискивая свой огромный живот в пространство между батареей и столиком.

- Выбрали, - счастливой кошкой мурлыкнула Юлия. - Будет Владимиром. В честь отца мужа.

- Володька, значит. А как мужа зовут?

- Саша.

- Владимир Александрович. А что, хорошо звучит, - одобрила Олеся.

Деревья в сквере вокруг родильного дома уже слились с темнотой августовского неба.  Вечерняя прохлада затекала в комнату через открытое настежь окно, принося облегчение после жаркого дня. Слегка пожелтевший от старости холодильник «Бирюса» наполнял роддомовскую столовую уютным стрекотом. За окном кузнечики подпевали слегка пожелтевшему от времени солисту своими трелями.

- Тебе с сахаром? - Юля зашуршала пакетом с приклеенной на нем на скотч бумажкой. «Юлия Морозова, палата №307, 1.08.2017».

- Давай, - махнула рукой Олеся. - За прибавками веса можно больше не следить. Алена Игоревна сегодня на осмотре сказала, что в любой момент начнется. А как твоя спина?

- Четвертый день ноет уже, - Юля закинула в чашку новой подруги два белоснежных кусочка и осторожно пристроилась к гнутой железной спинке стула, с наслаждением вытягивая ноги под столом.

- Прихватывает тебя что ли?

- Вроде бы нет. Не чувствую ничего такого. Только поясницу тянет. Может и вправду сегодня рожать уйду? Ой, хоть бы…

- Со старшим так же было?

- Я уже почти и не помню, как было со старшим. Это было так давно…

Разговор тек мирный и очень теплый, словно собеседницы были знакомы не несколько дней, а много лет. Потихоньку пустели чайные кружки и разделенная на двоих коробочка рахат-лукума. В коридоре предродового отделения царил полумрак и только на сестринском посту было еще светло. 

- Наташа там для нас таблетки раскладывает на завтра, - Юля прислушалась к звукам со стороны поста и улыбнулась. - И, кажется, Дмитрий Олегович там с ней сидит.

- Да, точно, - хихикнула Олеся. - Он вокруг Наташки раскланивается, раскланивается… То шоколадку ей, то яблочко, а она упорно делает вид, что не замечает. Опять будет с ней на посту полночи сидеть.

- Значит, он сегодня дежурит.

- Да, а что? Он тебе не нравится?

- Очень уж молодой. Был бы кто-то поопытней… А этот Дмитрий Олегович почти ровесник моего сына.

- Скажешь тоже, - фыркнула почти уже многодетная мама Олеся. - Я Ванечку рожала с Дмитрием Олеговичем полтора года назад. Хороший он врач, пусть и молодой. Руки золотые. И он почти вдвое старше твоего сына.

- Он выглядит как мальчишка-подросток. Мой Витька кажется взрослее. Несолидно как-то.

- А по-твоему, седина в висках и пивной живот — единственные показатели высокого  профессионализма?

Юля рассмеялась. В самом деле. Какая разница, на какой возраст выглядит врач, если он хороший?

- А как так вышло, что между вашими детьми такая разница большая? Твоему ведь шестнадцать?

- Да, - Юля глотнула ароматного горячего чая с бергамотом и окунулась в воспоминания. - Понимаешь, пока Витька маленький был, я работала, Саша служил. Денег не хватало, жилья своего не было. Мыкались по гарнизонам. Витя болел часто. Тяжело было. Все думали, вот подрастет, отправим сына в школу, тогда и о втором задумаемся. А потом решили подождать пока квартира своя будет. Потом Саша пошел учиться дополнительно. Для карьеры нужно было. Тоже денег много ушло на это. Вот так и протянули.

В Юлином голосе слышалась горечь.

- А ты хотела бы раньше?

- Хотела. Но Саша был прав. Не время было.

- А сейчас почему надумали?

- Витя большой уже. В следующем году школу закончит и начнется  у него взрослая жизнь. Поступление в институт, учеба… Отрезанный ломоть, как говорит Саша. Вот и подумали мы, что пока не старые еще оба, можно и второго родить, - Юля приложила ладонь к животу в ответ на легкое шевеление ребенка. - В последние дни он ведет себя довольно тихо.

- Значит, точно со дня на день родишь, - авторитетно заявила Олеся, запуская руку в коробочку с рахат-лукумом.

- Вы почему еще не спите? - шикнула на женщин медсестра Наташа, заглянув в столовую. - Ну-ка, быстренько по палатам! Отбой!

- Есть, товарищ сержант! - лихо метнула к виску ладонь Юля.

Кто придумал в предродовом отделении устраивать подъемы в шесть утра? Почему температуру нельзя измерить в семь, а еще лучше в восемь или девять? Почему бы не дать беременным выспаться напоследок? Ведь это их последние спокойные ночи на ближайший год вперед. Может персоналу нравится смотреть, как по коридору отделения к посту стекались со всех палат сонные  пациентки? Или это для тренировки? Так сказать, введение в курс молодого бойца… матери.

Юля сунула подмышку термометр. Большой диван милостиво принял ее и еще двух пузатых жертв ежеутреннего ритуала в свои уютные объятья. Глаза закрывались сами собой. Полночи ныла спина. Уснуть получилось только перед рассветом.

Писк электронного термометра нахально выдернул Юлю из дремы.

- Морозова, триста седьмая палата, тридцать шесть и восемь, - отрапортовала Юля медсестре, сдавая термометр и освобождая вожделенное место на диване для следующей беременной.

Все, можно спать почти до завтрака.

Юля еще лежала в постели, когда телефон от вибрации пополз по тумбочке, а на дисплее высветилось «Сашка любимый».

- Алло...

- Доброе утро, Зая! - бодрый голос мужа резко контрастировал с заспанным мяуканьем Юли. - Спишь?

- Угу…

- Как самочувствие? Как там малой?

- Не торопится пока. А я вот почти всю ночь…

- Слушай, Зая! У меня такая новость! Приказ пришел!

- Приказ? - Юля окончательно проснулась. - Тот самый?!!