Обуза для невыносимого

Глава 1 Варя

— Знаешь что, а выходи за него сам!

Громко хлопнув дверью перед лицом отчима, я со слезами валюсь на кровать. Да что он о себе возомнил? Хочет сбагрить меня первому нарисовавшемуся жениху!

«Мансур — выгодная пассия…» Да засунь ты себе его!

Залив подушку слезами, строчу в чат с лучшей подругой и парнем сообщение о том, что мой отчим — козел! С Дамиром мы всего пару месяцев вместе, но за это время он стал мне как самый родной в этом мире человек, не считая Жени. С ней мы дружим уже очень давно.

Психотерапия в лице лучшей подруги и «Зайка, я тебя очень люблю» от Дамира дают мне волшебный пинок. Надо действовать! Что-то решать, причем срочно! Иначе Петр отправит меня прямиком к алтарю.

Всю ночь не могу сомкнуть глаз, переворачиваясь с одного бока на другой. Мне нужно бежать! Решено! Залечь на какое-то время на дно. А когда мои поиски прекратятся, скинуть Дамиру свои координаты. Он все бросит ради меня и приедет. И мы будем жить вместе. А вот на что?

Моей зарплаты хватит, чтобы пожить пару месяцев и снять жилье. А потом что делать? Дамир приедет, будет искать работу… К тому моменту я только вылезу из тени и тоже начну искать. Нужно что-то неприметное, где платят наличкой. Никаких паспортов, данных и пластиковых карт. Кто из нас первым найдет работу при таком раскладе, неизвестно.

Уже к семи утра, услышав шаги отчима, я лениво поднимаю свое неспавшее тело с постели и иду умываться. А позже спускаюсь на запах ванили и сырников вниз.

— Доброе утро, Роза, — нарочно здороваюсь с домработницей, игнорируя присутствие Петра.

— Все как ты любишь, Варюша! И сгущенка, и сырнички. И черный чай с молоком, — выставляет мой аппетитный завтрак на стол. — Ты что, плохо спала?

Отмазавшись от разговора и уплетая еду богов, я все больше ощущаю, как сон на сытый желудок начинает меня одолевать. Моя заторможенная реакция на слова отчима заставляет его повторить.

— Варвара?

— Ну, что еще?

— Мне кажется, ты не услышала. С сегодняшнего дня не надо приходить в офис. Но ты можешь выбрать: или работаешь удаленно, не покидая этот дом, или я подпишу приказ о твоем увольнении.

— Да что я тебе сделала? Почему ты так со мной? — вскакивая со стула, роняю вилку на пол. — Сначала замуж, теперь увольнение! А дальше что?

— Спасибо, Роза, — не обращая на меня никакого внимания, совершенно спокойно обращается к домработнице Петр. — Как всегда, вкусно! — он тоже встает, стягивая белоснежную салфетку с воротника.

— Петр Григорьевич, вы все?

— Да. Хорошего дня.

Стоит ему уйти с кухни, Роза тут же обнимает меня. Мои трясущиеся губы и руки не унимаются, несмотря на все ее ласковые слова.

— Он не со зла, ты же знаешь, Варюша. У Петра ничего не бывает просто так. Он очень умный мужчина. Видимо, сейчас нужно, чтобы вот так. Ты от работы-то не отказывайся. Так у тебя есть хоть какая-то свобода. А то будешь полностью зависеть от отчима. И тогда придется играть по его правилам. А в его правилах этот, как его, Абдулов…

— Мансур, — хлюпаю носом я.

— Давай, иди в постель. Поспи. На свежую голову всегда мысли хорошие. Я же вижу, ты и часу не поспала.

Проводив меня в комнату, Роза мягко закрывает за собой дверь, чтобы не шуметь. Убедившись, что женщина ушла, я встаю с кровати и какое-то время, припав к двери ухом, вслушиваюсь в каждый шорох по ту сторону. Когда все признаки жизни на втором этаже смолкают, на цыпочках отправляюсь в гардеробную, которую с моей комнатой разделяет раздвижная панель. К моему счастью, она открыта и никакого лишнего шума не создаст.

Быстро я достаю из шкафа свой спортивный рюкзак, засовываю в него прокладки, несколько пар трусов, бюстгальтер и черное свободное платье в пол, напоминающее длинную футболку с вырезами по бокам. Кроме него и пары джинсов неприметной одежды у меня нет. Все яркое сочное. Если платья — то обязательно короткие, если брюки — то с декоративными вставками, молниями или с какой-нибудь вышивкой, или еще какой притягивающей внимание чепухой.

Я вообще люблю выделиться. Чтобы отличаться от серой массы, на совершеннолетие я набила себе тату на бедре. Черную сантиметровую полосу, опоясывающую ногу и напоминающую резинку чулка. Петр был в бешенстве, но даже слова мне не сказал. Он слишком сдержан и жаден на эмоции. Но если он что-то решил, знай — все будет только так!
Поэтому мне нужно как можно быстрей собраться и незаметно уйти.

Сложив на полку широкие джинсы-унисекс по последнему писку моды, я долго фокусирую взгляд на миллионе маек и блуз. Футболки с принтом, обтягивающие водолазки, топики до пупка.... Все не то!

Пакет с подарком для Дамира, который я успела прикупить во время последнего шоппинга, сам бросается мне в глаза. Вынув из него худи и приложив к телу, я киваю сама себе. Вот, что спасет меня! Объемная, темно-серая толстовка до середины бедра, плюс ко всему капюшон... Так меня точно не узнают. Положив ее на джинсы, туда же кладу солнцезащитные очки и шапку. Задвинув одежду подальше, прикрываю на всякий случай свернутым халатом.

Идея спуститься в кабинет отчима сама приходит на ум. Пароль от сейфа я знаю давно — это мамин день рождения. Именно в этот день девять лет назад Петр заявился к нам на порог с огромным букетом маминых любимых цветов и с бархатной коробочкой в руках. День, который для нас с мамой стал роковым. Это тогда она восхищалась нежными красивыми пионами и плакала от счастья, что скоро станет его женой... А через шесть лет ее убили из-за политических взглядов Петра и каких-то темных дел. А у меня началась новая жизнь.