Солнце нещадно палило в зените. По безжизненной пустыне медленно двигался всадник, мужчина средних лет, около сорока. Его одежда, которая позволяла лишь строить догадки о его истинной сути, наводила на мысль, что он мог быть как ковбоем, так и шерифом. На его бедре висела кобура, в которой был шестизарядный револьвер, популярное оружие того времени. В его руке блестела бутылка недорогого виски. Его походка и рана на лице свидетельствовали о его военном прошлом.
– Джонсон… – едва слышно прозвучало из его рта – до чего же ты опустился? Мчишься через пустыню с бутылкой дешевого виски… А раньше… что было раньше? – на мгновение Джонсон приостановил свои мысли, и лишь легкий стук копыт лошади нарушал безмолвие. – Убийства? – продолжил он с той же тишиной – да, война за независимость… но разве это не жалкое оправдание?.. Конечно жалкое... Конечно, жалкое… ничто не может оправдать смерть человека… даже битва за свободу, за любимую, за земли, за господство, за славу или деньги… особенно если человек воюет за деньги, он ничтожен… – Джонсон прижал губы к горлышку бутылки и немного отхлебнул. – И что же дала тебе эта война за независимость? Ты потерял все… двое твоих сыновей пали от рук южан, жена и дочь погибли… и теперь ты один, мчишься по пустыне, зачем? – сверху раздался крик ястреба – видимо, чтобы воссоединиться с семьей на небесах… или отправиться в ад…
Джонсон остановил своего коня, спешился, а затем, слегка ударив своего преданного спутника, проводил его взглядом вдаль. На ветке высохшего дерева приземляется коршун. Мужчина вытаскивает револьвер из кобуры, снова делает глоток виски, нацеливает ствол на свой висок и взводит курок… Раздается выстрел.
Отредактировано: 19.07.2024