Однажды в ноябре...

Однажды в ноябре...

Душистый клюквенный чай, щедро приправленный мёдом, любезно скрашивал долгие часы рано подступивших осенних холодов. Но тот день не обязан был стать исключительным ни для одной из девушек, безмятежно заседавших за отдалённым столиком, в одном из трёх кафе малолюдного города.

Анна и Алиса приходились друг другу старыми приятельницами, хотя ни одна из них ещё не успела достичь двадцати восьми годов. Моральные и социальные качества девушек существенно различались, однако общая любовь к искусству и истории умело продлевала срок их приятельства, преодолевая порой возникавшие трудности. Но с каждым годом связывавшие их отношения всё более и более из доверительной дружбы превращались скорее в элементарную привычку, вызванную долгими годами совместного обучения.

Часто можно было их встретить, неспешно шествовавших под сенью старого парка, увлеченно обсуждавших поэзию серебряного века, или в книжной лавке, где юные особы имели привычку задерживаться до закрытия, поглощённые принятием непростых книголюбических решений.

Принято считать, что внешний облик не говорит всей правды о сокрытом мире человека, однако Анна точно умышленно облачалась в закрытые, несколько угрюмые наряды, в надежде подчеркнуть свою намеренную отверженность, неприятие и отсутствие симпатии к современному обществу. В противоположность ей была Алиса, всей душой любившая творения мастеров прошлого, но и не стремившаяся заживо похорониться в склепе из былых историй.

В тот полдень приемлемая девичья беседа привычно касавшаяся древнегреческих храмов и жизни фотографов-пикториалистов, была прервана внезапной переменой настроения одной из девушек. Анна была несколькими годами старше своей собеседницы, что особо подчеркивало строгое пальто, тёмного мшистого оттенка, гордо выпрямленная спина и элегантная укладка. Нечто совершенно неясное парализовало её боттичелевское лицо: вереница эмоций – отчуждение, испуг, ненависть, удивление – сменяли одна другую, и не решив какая имеет большее преимущество и уместность, безобразно переплелись в конечном итоге.

Алиса хотела обернуться, чтоб взглянуть и понять, что же сумело так поразить бесстрастную подругу, но к их столику уже приближался новоиспеченный посетитель, так мастерски приковавший к себе внимание Анны.

– Анни! – Воскликнул мужчина, явно прибывавший в неподдельном восторге от встречи. – Как много мы не видеться, Анни, как много не говорить. Как здоровье, фройлен?

Акцент выдавал в нём иностранца, что впечатлительной Алисе показалась удивительным. Считавшая свой пригород заурядным, ничем непримечательным, не имевшим при себе никаких достопримечательностей и не вызывавшим интереса даже у соотечественников, она решительно не могла представить, что могло здесь понадобиться гражданину другой страны. А он в свою очередь был необычайно дружелюбным и приветливым, упорно не замечал, что Анна, напротив ему, отнюдь не испытывала радости.

Девушка отвечала на изобильный град вопросов односложно и неохотно, отвернув искаженное пренебрежением лицо, в нетерпении постукивая бледными пальцами по столу, точно намереваясь отсчитать безвозвратно потерянные мгновения.

Мужчина между тем представился Ноэлем и протянул Алисе руку. Алиса, до сих пор не отрывавшая любопытного взгляда от иностранца, смутилась и робко протянула тоненькую ручку в ответ. И внезапно, вместо привычного рукопожатия, Ноэль запечатлел на девичьих пальцах лёгкий поцелуй. Подобный жест заставил девушку пораженно ахнуть, сделаться пунцовой словно свёкла, а её приятельницу угрожающе и возмущенно подняться с места.

***

Когда мужчина оставил женскую компанию, сославшись на неотложность дел, возбуждённая от пережитых событий Алиса не была более способна вернуться к обсуждению прошлых тем. Слишком сильное, неизгладимое впечатление воспроизвело на неё сегодняшнее знакомство: о другом она говорить не могла, кроме, как о удивительном иностранце. Слепое любопытство заставляло её двигаться напролом, осыпать Анну бесконечными вопросами. Кем являлся этот человек? Сколько ему было лет? Где они познакомились? Откуда он приехал? Какие отношения их связывали?..

Приятельнице Анна отвечала ещё более неохотно, ещё более холодно, чем Ноэлю, всякий раз четно пытаясь отыскать предлог избежать ответа. Однако усердной Алисе всё же удалось узнать, что мужчина прибыл из Германии и знакома подруга с ним исключительно из-за схожести профессий.

Мужчина был работником архивов, и несколькими годами ранее наведывался в их город, чтоб отыскать некие документы в местном музее. Анна также неосторожно, едва слышно заметила, что, несмотря на скромность их знакомства, ограничивающееся парой-тройкой встреч, она убеждена, что Ноэль не заслуживает и половину той любезности, которую она сегодня ему оказала исключительно из общепринятой вежливости.

Однако причины свой неприязни девушка не решилась высказать вслух, подобно Ноэлю сославшись на внезапную неотложность ранее незапланированных дел.

***

Спустя несколько дней Алиса прогуливалась по воскресному рынку. Стройные ряды торговцев фруктов и овощей, окружали её будто колоны верных страж. А бесчисленные, грубо сколоченные ящики с ароматными яблоками, сочной морковью, солнечными лимонами, пышными букетами свежей зелени и золотистым луком, подобно царским ларцам с несметными драгоценностями. Сладкий запах свежеиспеченных крендельков, плюшек, маковых булочек и горячих чаёв, бурлящих в громадных самоварах, дурманили, манили, приводя в неистовую радость от сладостного предвкушения предстоящего обеда.

Алиса привычно перекидывалась незатейливыми беседами со знакомыми торговцами и торговками, передавая «привет» от родителей, что на несколько дней покинули город, как вдруг её окликнули по имени.

Нетрудно предположить, что то был Ноэль. В своём распахнутом пальто, элегантно зачесанными волосами, он выглядел необычайно представительно, деловито, среди разномастного люда, в чьи привычки не входило парадно щеголять в базарный день, предпочитая удобство и уют широких ветровок и вязанных свитеров. Невзирая на внешнюю серьёзность, мужчина словно переполняемый радостью мальчишка помахал девушке, ринулся на встречу. Широкая, добродушная улыбка неизменно украшала его бледное лицо, удивительным образом подчеркивая глаза, что своим цветом походили на цветущий водоём. Своим услужливым жизнелюбием он напоминал канувшие в наступивших туманах беспечные дни лета.