Однажды в Швабии

Однажды в Швабии

                                                           Свадебный переполох.

Эта история произошла в далеком прошлом, когда рыцари были благородными и отважными, а прекрасные дамы блистали красотой, умом и хитростью. До наших дней дошли лишь сухие факты: один женился на другой, этот победил того и т.д. В этом повествовании события изложено так, как во многих случаях, происходили на самом деле.

- Нееееет!!!!

Большой глиняный кувшин, пролетев через всю комнату, с сухим треском разбился о каменную стену.

- Нет! Никогда! – вопила Гертруда. Снаряды из посуды закончились, и теперь по всей комнате лежало множество осколков, знаменовавших конец существования домашней утвари.

Оглянувшись вокруг, девушка отметила, что больше разрушить нечего и с визгом разочарования упала на огромную постель, зарывшись лицом в подушки. Белокурые локоны, поутру тщательно выложенные в замысловатую прическу, сейчас перепутались и разметались в разные стороны.

Несколько тяжелых мгновений было слышно лишь притворное хныканье, но потом её лицо всё же показалось, и, полным неукротимой решимости голосом, тщательно проговаривая каждое слово, Гертруда произнесла:

- Никогда я не выйду за этого жирного борова, пусть даже это будет сам король! Ни-ког-да!

Эти слова предназначались не только всему миру, который Гертруда сейчас страшно ненавидела, также они адресовались забившейся в угол девушке, чьё лицо покрывала смертельная бледность.

Когда кончились снаряды, Уна с облегчением вздохнула, потому как одна из мисок чуть не разбилась об её голову.

Если подруга бушевала и пускала вещи в полёт, она имела привычку закрывать глаза в силу своей женской робости перед видом разрушений. В то время как само разрушение творила охотно, но вот, наконец, все позади.

- Гертруда! Не убивайся так! Пусть он не привлекателен телом, но имеет хорошее состояние и положение, что является наиболее важным!

- Неееет!!! – взвизгнула Гертруда, - я лучше спрыгну с донжона, чем поцелую этого смердящего урода!!!

Уна присела на край постели и погладила подругу по голове:

- Против воли отца не пойдешь, тем более вы еще давно обговорены на венчание. Такая наша женская доля, - девушка грустно вздохнула.

- Хватит мне напоминать! Тошно уже! Своими словами ты причиняешь боль моему сердцу!

- Прекрати! – Уна взмахнула миниатюрной ручкой, заодно любуясь новым колечком на пальце, подаренном ей рыцарем Арно, - пойдем лучше посмотрим, какое платье приготовила для тебя госпожа мать.

- Ах! И вправду! – личико Гертруды покинула печаль, уступив место интересу и блеску в глазах. Она вскочила с кровати и кинулась вон, потянув за собою подругу.

Упоминать, что именно в этом платье Гертруде предстоит встречать жениха, Уна благоразумно не стала. От греха подальше.

Долго скрывать очевидное не удалось. Все решили несколько слов портнихи:

- Вы прекрасны как сама королева, госпожа! Ваш избранник не устоит перед такой красотой! – восхищенно вымолвила та, прижимая руки к груди в жесте умиления.

Звонкая пощечина, подаренная ей Гертрудой, значительно остудила пыл портнихи, а сама девица, в новом платье, выбежала вся в слезах.

- Гертруда! – только и успела выкрикнуть Уна, но её оклик встретила лишь громко захлопнувшаяся дверь.

Девушка бежала по коридорам фамильного замка, распугивая и расталкивая случайно попадавшихся на её пути слуг, благо ее пышная комплекция позволяла делать это с легкостью, снижая риск травм для самой Гертруды.

Наконец, обнаружив темный закуток, она забилась в него и тихо зарыдала, роняя солёные слезы на новое платье, оплакивая свою несчастную судьбу.

Когда Гертруда выплакалась и всё же решила показаться на свет божий, то вдруг услышала голоса:

- А он и впрямь за нею бегал?

- Да!!! Вот тебе крест святой! Не вру я! Три дня прошло, как они и обговаривались!

Девушка осторожно выглянула из своего закутка. Говорили служанки. Одна, пышная и румяная матрона, играючи несла в руках огромную корзину с бельем. Сопровождала её щупленькая девчушка, худая и плоская, как доска.

- Сила дьявольская, другого и не придумаешь! А ведь он её на дух не переносил! – говорила щупленькая.

- Переносил не переносил, а ведьмы свой уговор выполнили, - отвечала ей матрона, - вона бегает теперя по пятам, точно пес за хозяйкой!

- Ой! А я тоже хочу!

- Нечего тебе! – для устрашения потрясла корзиной матрона, - с нечистым связываться! Поди лучше у госпожи в покоях приберись, опять наша ненаглядная погром устроила.

- И чего ей неймется?

- Видывала бы ты ее женишка, заезжал он к нам с папанькой годков пять назад, тогда бы поняла, чего ей неймется. А, сказать по правде, мне ее даже жалко, бедняжку.

Ой, как хотелось Гертруде выскочить и задать служанкам хорошую трепку, но она вовремя одумалась. Негоже госпоже прятаться по углам, да разговоры черни подслушивать. Тем более, что в её прелестной головке с превеликим напряжением рождался очень интересный план. Теперь Гертруда знала, как избежать венчания.

Кудрявый белокурый рыцарь, в кольчуге и белоснежном сюрко с изображением родового герба, скрипя зубами продирался сквозь лесную чащу. Рудольф следовал за маленьким, согбенным и бородатым мужичком, который очень ловко перепрыгивал через коряги, и легко обходил прочие неудобства ландшафта. Учитывая, что рыцарь не только просто следовал за ним, но и вел свою кобылу под уздцы, ему было значительно труднее делать всё то же самое.

Неожиданно зацепившись носком сапога за ветвистый корень, рыцарь, звеня кольчугой, повалился на землю.

- Смердящие потроха! Твою мать! – выругался юноша, - долго ты еще будешь меня водить?!

- Немного осталось, благородный господин, - мужичок подбежал к парню и, поддерживая того под локоть, помог подняться.