Охота на берегах Онтарио

Глава 1. Прибытие

В международном порту большого города вовсю бурлила жизнь. Туда-сюда сновали машины, грузовики, небольшие тягачи с багажными тележками, сцепленными паровозиком. То тут, то там раздавались корабельные гудки, звуки сирен заднего хода различной техники и крики рабочих. Во всю эту какофонию органично вплетались громкие крики чаек и шум волн — океан сегодня был неспокоен.

На одном из причалов готовились принять большой пассажирский теплоход, который уже входил в фарватер, корректируя свой путь с помощью нескольких буксиров, мощный рев двигателей которых был отчетливо слышен даже на берегу.

Работники порта стояли около кнехтов, готовые принимать швартовы и цеплять за них судно. Почти к самому краю причала небольшой тягач подтащил грязно-белый трап, возле которого суетились несколько человек, раскладывая его.

Через несколько минут со стороны воды послышался дикий скрежет, прерванный на секунду громким звуком чего-то большого, упавшего в воду, и сразу же продолжившийся с новой силой. Трансокеанский теплоход «Британия» бросил якорь в воды залива.

Громко заревели двигатели, и через пару мгновений винты теплохода, до того находящиеся в покое, начали быстро набирать обороты, натужно разрезая грязные портовые воды — для торможения корабля включили реверс.

Когда судно приблизилось к причалу вплотную, матросы, стоявшие на борту, сбросили на причал несколько выбросок — веревок, которые были привязаны к швартовым. Портовые работники споро их похватали и начали вытаскивать с палубы сами швартовы, накидывая их на кнехты и фиксируя дополнительно цепями — чтобы они не сорвались случайно от качки.

Вскоре швартовка была завершена. В борту судна поднялась широкая аппарель, и в открывшийся проем работники втащили трап. Связь корабля с берегом была налажена, и путь для пассажиров был открыт.

Вскоре первые из них уже начали ступать на твердую землю, осторожно проходя по трапу — неспокойные воды залива давали легкую качку, и мало кому из них это добавляло уверенности в надежности конструкции.

Среди очередной группы пассажиров несколько выделялся один мужчина, лет тридцати пяти-сорока на вид. Он был высок — никак не меньше шести с половиной футов в высоту — и довольно крепко сложен. Его живые серые, почти стальные глаза удивительно гармонировали с цветом океанских вод. Одет он был в классическом стиле — кожаный коричневый плащ-тренч чуть выше колен, коричневые брюки со стрелками. Внизу его костюм оканчивался черными лакированными туфлями, а сверху удачно дополнялся черной шляпой-хомбург. В правой руке он держал приличных размеров чемодан из крокодиловой кожи, с позолоченными замками, которые тут же сверкнули на солнце.

Сойдя на землю, мужчина отделился от группы людей, сошедших с корабля, и отошел чуть в сторону. Проходивший мимо работник порта сообщил ему, что перронный автобус, который должен отвезти пассажиров в терминал, слегка задерживается и его придется подождать минут десять или пятнадцать.

То же самое прозвучало несколько мгновений спустя и из мегафонов на фонарных столбах, стоящих на пирсе.

Люди недовольно загудели и начали расползаться по пирсу, слоняясь тут да там и разглядывая стоящие в порту корабли. Мужчина не стал исключением. Он отошел еще дальше и стал на противоположном от корабля краю пирса.

Дело шло уже к вечеру. Дувший с океана ветер немного разогнал висящие над портом тучи и открыл чуть красноватое закатное солнце, которое подсветило своими лучами все вокруг: и воду, и порт, и город. Оно раскрашивало белоснежные борта круизных лайнеров в теплый оранжевый цвет и отражалось от окон небоскребов, заставляя морщиться тех, чей взгляд случайно падал на них.

Океан был неспокойным. Дувший с него ветер поднимал волны — не штормовые, но все же довольно заметные. Они бились о причал, разбиваясь мириадами брызг, которые на мгновения зависали в воздухе и красиво подсвечивались солнечными лучами.

Над головами у людей кружили десятки чаек, которые перекрикивались резкими голосами, иногда перемежая свою болтовню громкими раскатами смеха, звучавшего несколько жутковато для человека, не знакомого с этими птицами.

Несмотря на теплые цвета заката, погода стояла совсем не летняя. Ветер, дувший со стороны залива, был холодным и пронизывающим. Но мужчину ветер, казалось, совсем не смущал. Он поплотнее запахнул плащ, сдвинул шляпу чуть дальше на затылок и подставил лицо соленому океанскому ветру, прикрыв глаза.

Тем временем буквально за пару минут направление ветра как-то достаточно резко поменялось в обратную сторону — он дул теперь с суши и еще быстрее разгонял тучи, делая небо практически чистым.

Мужчина стоял в нескольких футах от края причала и, казалось, то ли дремал, то ли медитировал. Из полудремы его вывел особенно резкий крик чайки, пролетевший почти над самой головой.

Он посмотрел ей вслед слегка заинтересованным взглядом и вдруг обомлел.

Открывшаяся его взгляду картина просто поражала воображение. На дальнем конце бухты стоял высокий маяк, указывающий путь входящим в нее кораблям. Ярко-алый диск закатного солнца опускался прямо на него. Маяк с солнцем на верхушке очень напоминал конфету «Чупа-чупс» на палочке, и мужчина пожалел, что не взял с собой фотоаппарат — такой вид, запечатленный на фото, занял бы достойное место на стене его рабочего кабинета в Лондоне.

Мужчина стоял, и дальше наслаждаясь видом на залив и город, соленым ветром, думая о предстоящих ему тут делах. Но из раздумий его вскоре вырвал звук подъезжающего перронного автобуса. Зычным голосом работник порта приглашал пассажиров корабля проследовать внутрь и уверял нескольких нетерпеливых молодых людей, что за теми, кто не влезет в транспорт, буквально через несколько минут приедет следующий.

Отошедший ранее от остальных пассажиров в сторону, мужчина сейчас оказался ближе всех к автобусу. Не теряя времени зря, он спокойным, но быстрым шагом направился к нему и вошел туда одним из первых.