Охота за авророй

Охота за авророй

Спальные районы Рейкьявика опустели, едва часы пробили девять вечера. В домах зажигался свет, и в окнах начали мелькать силуэты людей, из некоторых доносились тихие разговоры вперемешку со звуками включенного телевизора. Были и те, кто возвращался с поздней смены: припарковавшись возле дома, они громко хлопали дверью авто и спешили домой.

По одной из таких пустующих улиц, среди типичных скандинавских домов, проезжал внедорожник форд, за рулем которого сидел Сигурдур. На днях ему исполнилось сорок. Выглядел он как типичный исландец: высокий рост, светлые волосы, рыжая борода и угрюмый взгляд — все выдавало в нем потомка известных каждому викингов, веками населяющих отдаленный остров.

Сигурдур свернул на кольцевое пересечение, сделал полукруг и оказался на улице Хагаторг, где стояла большая гостиница. Он остановился возле главного входа и в свете фар увидел женщину — хрупкую, низенького роста, в шапке с красным помпоном. Она помахала ему и, поправив пухлый рюкзак, направилась к форду. Не заглушая двигателя, он вышел навстречу.

— София? — уточнил он, едва она приблизилась.

— Да, да. А вы Сигурдун? — спросила она по-английски.

— Сигурдур, — поправил ее исландец.

— Ой, простите меня ради Бога.

Сигурдур обратил внимание на ее легкий акцент и отмахнулся, как бы говоря: «Ничего страшного, мне не впервой».

— Ну что, готовы?

— Да, да.

В этом «да-да», прозвучавшем второй раз за время их разговора, исландец уловил какое-то детское нетерпение.

Он предложил ей помочь с рюкзаком, но та вежливо отмахнулась.

— Все хорошо, я подержу.

Исландец пожал плечами, открыл ей переднюю дверь и сел на место водителя. Причудливая гостья сидела, все время ерзая, не зная, как поудобнее примостить свой огромный рюкзак — чувствовался явный дискомфорт.

— Может, рюкзак все-таки назад закинем? — предложил Сигурдур.

— Знаете, пожалуй, да.

Он лукаво улыбнулся и помог уложить ее тяжеленный груз на заднее сиденье.

— Ну, поехали.

Двигатель форда тихо заурчал, включилось радио, где ведущий монотонным голосом сообщал погоду на завтрашний день (как всегда пасмурно, солнца не предвидится). Сигурдур дал задний ход, развернулся и выехал на основную дорогу.

— А сколько нам ехать? — поинтересовалась София, с любопытством туриста разглядывая вид за окном.

— Минут сорок.

В ответ она задумчиво помычала.

— Первый раз в Исландии? — спросил он.

— О да, — ответила она.

— А сами откуда?

— Из России.

— О, Россия! Я знаю несколько слов по-русски.

София мило, по-ребячески засмеялась.

— Дайте угадаю: бабушка, пирожки, балалайка? Потому что почти все исландцы, узнав, что я русская, с вероятностью девяносто процентов говорили эти три слова.

— Нет, таких слов я не знаю. У меня как-то был один русский парень, он научил меня вашему приветствию.

— Вот как? А ну-ка?

Сигурдур прочистил горло и на ломанном русском произнес:

— Пьивет пашол на хой и в пиз...

София вдруг прыснула. Она рассмеялась так, что слезы на глазах выступили. Сигурдур улыбнулся вместе с ней — не столько из-за ее реакции, сколько из-за причудливого, ну совсем ребяческого смеха.

— Что? Я произнес как-то неправильно?

— Скажем так, — София вытерла слезу у глаза. — Если вы так поприветствуете кого-нибудь в России, добром это не кончится.

— Чувствовал я, что что-то в этой фразе не так! — с улыбкой заметил Сигурдур. — Уж больно длинная она для приветствия.

— Это наша русская забава — учить иностранцев великому и могучему русскому мату. Вот вы и попались.

Сигурдур тихо цыкнул, соглашаясь, что стал жертвой этого странного развлечения.

София наклонилась вперед и посмотрела на небо; синеватая мгла с редкими звездами ближе к горизонту прерывалась отраженным светом города; вдали виднелись горы. И особенно выделялась среди них одна, чья верхушка горела ярким пламенем, выделяясь на темном небе светло-оранжевым пятнышком. Огонь этот принадлежал вулкану Фаградальсфьядль, пробудившемуся впервые после шести тысяч лет сна.

— Уверены, что мы его поймаем? — спросила женщина, продолжая всматриваться в небо. — Вроде не так темно.

— Поймаем, поймаем, — уверил ее Сигурдур. — Я знаю одно местечко в Коупавогюре за городом, где оно всегда появляется.

— Ну не знаю, а вы точно уверены?

— Уверен.

— И оно может появиться даже в последний день?

— Даже в последний день, — успокоил ее исландец, услышав волнение в голосе. — Не волнуйтесь, оно будет там.

На ответ женщина поджала губы и криво ухмыльнулась, пробормотав что-то по-русски. Сигурдур почувствовал, как от нее повеяло тоской, и на секунду вдруг стало трудно представить, что она снова может засмеяться тем самым ребяческим смехом.

— Могу я поинтересоваться? — вежливо обратился к ней Сигурдур.

— Можете.

— Почему именно сияние? Вы за этот сезон первый клиент, которого я везу не на вулкан, а на охоту за сиянием.

София положила руки на колени и пощупала себя, как будто желая проснуться.

— Все довольно просто, — сказала она. — Это моя давняя мечта — увидеть северное сияние вживую, а не на картинке.

— Так и увидите совсем скоро, просто... — Он запнулся, пытаясь подобрать слова.

— Просто почему я выгляжу как школьница перед выпускным вечером?

Сигурдур вежливо кивнул, намекая на корректное сравнение.

— Ох, есть на то причины, Сигурдун.

На этот раз он не стал ее поправлять, боясь сбить с темы.

— Расскажете? — осторожно спросил он.

София взглянула на него, помялась, явно раздумывая над его предложением, а затем все же ответила:

— Все началось еще в студенческие годы. Я училась на геологическом, и меня с однокурсниками и преподавателем отправили на учебную практику в республику Коми. Дело было в августе. Мы каждый день копались в земле недалеко от Сыктывкара — это город такой, — изучали породы, минералы... Ну, в общем, как говорил наш препод, Дмитрий Павлович: делали все то, что должны делать геологи третьекурсники, если хотят стать геологами выпускниками. — Здесь она хихикнула, хоть Сигурдур и не совсем понял причину этого смеха. — Наступил последний день практики, и я настолько вымоталась, что вместо того, чтобы отмечать окончание практики с остальными возле озера, пошла дрыхнуть в палатку. И вот просыпаюсь я утром и только и слышу за завтраком, как все обсуждают, что накануне ночью стали свидетелями северного сияния. И все без умолку между собой говорили: «Оно так переливалось интересно!», «А цвет видал? Такой ядовито-зеленый...», «Да не, там больше желтый был!», «Брешешь, не было там никакого желтого!». И мне в тот момент так тошно стало... Ну дура же натуральная! Такую красоту упустить. А ребята, узнав, что я проспала все это чудо, все смеялись и подначивали: «Ну как, Сафонова, чего снилось?». Злодеи...