Omega. Инстинкт борьбы

Пролог

Пролог

Я поняла, что моя идея была плохой, когда в нас выстрелил первый солдат.

    О чем я думала? Как могла так подставить себя и подвергнуть опасности свою миссию?

    Об этом я думала каждый день, засыпая и просыпаясь в камере строжайшей тюрьмы нашей страны.

    И каждую ночь я видела кошмары… В них я постоянно умирала или находилась на волосок от гибели, чувствуя то, что не испытываю при свете дня.

    Страх.

    Но эта ночь была другой. 

    Впервые за несколько месяцев мне приснились не пули и кровь, не монстры и черные руки, тянущие меня на дно.

    Я увидела рассвет. Нежно-розовые и серо-голубые разводы, отгоняющие черноту ночи. Тухнущие искры звезд, бледнеющий контур луны, тонкие лучи просыпающегося солнца, пробирающиеся сквозь ночные тучи и облака на горизонте.

    Я стояла где-то на серой крыше. С нее открывался прекрасный вид, и огромное небо было как на ладони.

    Но проснувшись, я оказалась скорее в кошмаре.

    Когда видишь кошмары во сне и просыпаешься в той же атмосфере, становится не так обидно и горько – привыкаешь. Но когда только начавшаяся сказка обрывается, меняясь на противоположность, чувствуешь себя обманутой.

    Хорошо, что я привыкла к кошмарным снам.

    Я открыла глаза, и вокруг меня была чернота. Не ночное небо, ожидающее прихода света, а темнота камеры.

    Я была в клетке. В коробке. В темном кубе. Просто в темноте, как крот.

    Обычно я просыпалась за полчаса до подъема. В это время я садилась, разминая затекшую спину, распутывая пальцами волосы, и направляла взгляд на стену, закрывавшую собой коридор.

    В голове начинался счет. Счет тридцати минут. Одной тысячи восьмисот секунд.

    Двадцать один… Сто тринадцать… Девятьсот тридцать шесть… Одна тысяча пятьдесят два…

    Гудок. Я открыла глаза и прекратила счет – на одна тысяча пятьсот второй секунде.

    Металлическая перегородка передо мной поднималась вверх, открывая стеклянную пуленепробиваемую стену и впуская искусственный резкий свет.

    Передо мной медленно открылся вид на противоположный коридор, отделенный пустотой. Сектора с камерами были круглыми башнями по восемь-десять этажей, коридоры с камерами в которых расположены кругами по периметру стен. И с первого этажа, где караулят и маршируют гвардейцы, если поднять голову, можно было увидеть поднимающиеся вверх коридоры и стеклянный решетчатый потолок.

    Моя камера располагалась на седьмом этаже.

    Я провела в ней два года.

    И то утро было обычным утром первой пятницы месяца.

    Этого утра боятся многие.

    В эту субботу будет казнь. И сегодня мы узнаем, кому на долю выпало её посетить.

    …Алая скала. Самая большая и строгая тюрьма страны. Здесь все сроки могут оборваться в любую первую субботу месяца. Случайным образом. Обыкновенным жребием.

    Моя камера № 1602.

    Тогда я медленно подняла голову, открыла глаза и равнодушно посмотрела на уголок стекла, который отделял меня от свободы.

    В то утро на нем был нарисован черный крест, который, как ни странно, вызвал у меня лишь усмешку.

    Я знала, что это произойдет. Но, в отличие от всех остальных заключенных, я не боялась казни. Я знала, что заслуживала смерть, хоть и не за то, за что меня осудили. Совсем за иное…

    Я провалила миссию.

    Но мне нельзя умирать.

    Надо бежать, но…

    Это выдаст мою тайну. Нельзя. ОНИ обещали помочь мне. Значит, они вытащат меня.

    А если нет, я знаю, что надо делать.

    Смириться. И ни за что ИХ не выдать. Не выдать себя. 

    Но мое сердце, которое я считала каменным, разрывалось в груди. Ведь я провалила свою миссию, то, к чему меня готовили с самого детства. 

    Я не должна была сбегать тогда, это было глупо, это была ошибка… Я думала, что поступаю правильно, что смогу помешать ему, что мои действия оправданы. Я поддалась, единственный раз в жизни поддалась слабости… Пожалела человека. Хотела спасти того, на кого мне должно было быть все равно.

    Я думала, что неуязвима. Это почти так.

    Но тогда я допустила ошибку. Проявила слабость.

    Я поняла это тогда, когда в нас выстрелил первый солдат.