Он - моя судьба

1. Мы пляшем танго, пьем мартини Бьянко.

Я даже не успела доесть панини, как мама взволнованно ворвалась на кухню, тряся двумя белыми с золотыми краями бумажками. Улыбка на лице была подозрительно широкая, а глаза радостно блестящими. Я мельком глянула на дверь, путь к которой она закрыла, потом на окно. Но прыгать с тринадцатого этажа в мои планы на жизнь не входило. Подняла вновь на неё взгляд, напрягаясь.

— Мы с тобой приглашены на раут!

Я облегчённо выдохнула, вернувшись к еде. Меня не сильно интересовали выдуманные мамой слова и тем более события, на которые она меня брала. Это уже стало для меня обыденностью, хоть и не всегда приятной.

— Собирайся, начало будет ровно в девять.

И бросив эти слова в меня, она ушла. Я тут же поглядела на часы и разозлись.

— Так ведь уже восемь! — вскрикнула я в возмущении. — Почему ты в последний момент всегда говоришь о подобном?

Ответа я не дождалась. Откинувшись на спинку кресла, поглядела на ветчину с плавленным сыром, торчащими между двумя тостами. Сегодня вечером я совершенно не планировала куда-либо выбираться. Тем более наряжаться, краситься или укладывать волосы!

От досады я тихонько застонала. Взяла панини в руки и решила хотя бы доесть его, а потом уже начать собираться.

Мама надела неброское чёрное платье, подчёркивающее хорошую фигуру, но достаточно закрытое, чтобы никто не начал шушукаться, что она старая развратница. И то, что каждый выход в свет превращает в поиски спонсора для себя или для своей любимой дочурки. В последнем утверждении, к моему сожалению, люди были правы.

Меня же мама заставила надеть платье насыщенного винного оттенка, открывающие бледную кожу ключиц и плеч, россыпи родинок на руках. Ткань струящаяся шёлком, повторяла изгибы моего тела. Так же мама заставила запрыгнуть в подходящие к наряду лодочки. Я лишь надеялась, что выдержу один вечер в них. Из украшений надела подвеску в виде маленькой кровавой капельки на тонкой серебряной цепочке, которая, словно застыла перед тем, как потечь дальше, прямо меж грудей. Накрасилась сама, а мама помогла с укладкой.

Хоть художником был отец, но нельзя умолчать о том, что мама тоже в своём роде была творческой натурой. Всегда красиво укладывала свои рыжие кудри, подчёркивала одеждой достоинства фигуры. Косметикой точно могла придать свежести лицу и поубавить слегка возраст. Хотелось бы мне так же с достоинством встретить четвёртый десяток лет.

— Ванда, прекрати есть помаду! — дёрнула несильно меня за локоть мама. — Почти всю съела!

— Я стала от этого хуже выглядеть? — ответила я чуть резче, чем хотела.

Мама устало вздохнула, посмотрела на меня, насупив брови. Я невинно улыбнулась, чувствуя, что получилось слегка ехидно.

— Ты же понимаешь, насколько важен сегодняшний вечер?

Если бы она говорила это не каждый наш выход в свет, то может я бы и не ёрничала.

— Тем, что ты найдёшь мне богатого мужа? — издеваясь, спросила я, не убирая улыбку с лица.

— Вот так лучше не улыбайся, — строго прошептала мама, когда мы зашли внутрь.

Она тащила меня на каждую светскую вечеринку. Или, как она любила говорить «на раут». Но мне казалось, что она выдумала это слово. Мама все искала себе богатого мужа, либо богатого зятя.

Верхнюю одежду мы сдали в гардероб, поднимаясь мама показала приглашения двум внушительно выглядящим мужчинам в чёрных костюмах. И потом повела меня по пустым коридорам в зал. Когда мы остановились у самых дверей со швейцарами, мама, подняв руку их остановила, повернувшись на меня. Я предполагала, что она скажет.

— Ванда, прошу, веди себя прилично.

— А когда я вела себя иначе?

Под укоризненным взглядом матери, поняла, что сморозила глупость. Если я много выпью, что случалось довольно-таки частно, то веду себя, мягко говоря, неприлично. И таким поведением я отталкиваю всех достойных богатых претендентов мне в мужья, по мнению матери.

— Один бокал шампанского, милая улыбка и без глупостей. Так лучше?

Маме мой ответ не понравился, но она промолчала. Когда перед нами открыли дверь, мы спокойно зашли в просторное и хорошо освещённое помещение. По левую сторону вытянутый стол для фуршета, по правую кресла с мягкой обивкой. Серые и белые стены, украшенные какими-то фотографиями различных домов. Не к месту в разных углах поставлены горшки с зелеными кустами. Под ногами был серый камень, на который, я хорошо представляла, как больно было бы падать.

То тут, то там, всюду были нарядно одетые гости. Женщины в вечерних платьях и дорогих украшениях, сверкающих в свете ламп. Они, подобно павлинам, притягивали внимание противоположного пола. А мужчины все в костюмах и смокингах, блестящих туфлях. На руках у каждого дорогие часы.

Общий шум гостей тонул в ненавязчивой мелодии. Каждый раз на подобных мероприятиях, я чувствовала себя лишний. Мама же отлично вливалась в любую компанию. Улыбалась, весело щебетала с другими гостями. Хотелось бы мне так же.

Вот бы сюда Холли или хотя бы Шерри. Правда тогда бы уже мне пришлось следить за подругой или младшим братом. Чтобы они не выпили лишнего, но так, зато было бы веселее.

Когда я допила первый бокал шампанского и принялась за второй, ко мне побежала мама.