Она, он и его брат-близнец

Пролог

Чёрный Bugatti Veyron дрожал в нетерпении, но плотный поток машин на трассе замер, словно вмиг остывшая лава. Только что она стремительно неслась, переливаясь огнями, — гудящая, мощная, смертельно опасная — и вот сейчас окаменела.

Парень за рулём в очередной раз выругался, и его сидящая рядом подружка вновь виновато опустила глаза.

— Если бы ты не копалась так долго, мы успели бы проскочить! — Он говорил с раздражением, почти зло, и девушка отвернулась к окну, чтобы скрыть выступившие слёзы. — Два часа! Как можно одеваться два часа?!

— Извини, — прошептала она.

— Да что мне с твоих «извини»! Ты только полюбуйся на это! — снова с досадой воскликнул парень, и тогда, уже разрыдавшись в голос, она вдруг схватила свою сумочку, дёрнула дверь и выскочила наружу. — Стой, ненормальная! Куда ты?

Но девушка не слышала, она лавировала между намертво стоящими в пробке автомобилями, продолжая на ходу отирать струящиеся по лицу слёзы. Добравшись до обочины, она побежала вперёд, и парню за рулём оставалось лишь беспомощно смотреть вслед, сигналить и ругаться.

А девушка продолжала торопливо убегать, не оглядываясь и всхлипывая. В какой-то момент она неловко запнулась в своих шикарных туфлях на высокой платформе и упала бы, но шедший навстречу старичок подхватил её под локоть, помог удержаться. «Спасибо», — пробормотала она машинально и дальше пошла медленнее, понемногу успокаиваясь.

Мимо прошуршал шинами автобус и притормозил на остановке — дорожный поток всё ещё не двигался, но правая полоса для общественного транспорта была свободна. Мгновение подумав, девушка прибавила шаг, заскочила в автобус и встала на задней площадке у окна.

Автобус не успел доехать до следующей остановки, как раздался телефонный звонок. Глянув на экран, девушка неуверенно закусила губу и всё же ответила.

— Прости, что агрился на тебя, — сказал её недавний сердитый спутник. — Но меня реально бомбануло. — В голосе послышалось беспокойство: — Ты где?

— В каком-то автобусе еду…

— Выходи на ближайшей остановке. Мы вроде сдвинулись с места. Я заберу тебя.

Девушка нажала на отбой и, убирая телефон обратно в сумочку, наконец улыбнулась. Ей было лет семнадцать — на юном, не искажённом косметикой лице сияли большие серые глаза, отливающие золотом светлые волосы свободно падали на спину. Её вызывающе праздничный наряд — блестящее короткое платье и такие же блестящие туфли — смотрелся немного неуместно в салоне простого городского автобуса. Но саму девушку это не смущало.

Когда автобус остановился и она почти вышла, что-то привлекло её внимание. Оглянувшись, она увидела старушку, которая в растерянности стояла на ступеньке, держась за поручень и не решаясь сделать шаг.

Порой люди охотно делятся с окружающими тем, чем переполнены сами: озлобленный выплёскивает злобу на ни в чём не повинного, обиженный обижает первого встречного, а счастливый в своей готовности подарить кому-нибудь частичку выпавшего ему счастья становится более чутким и отзывчивым. Быть может, поэтому окрылённая примирением со своим другом девушка протянула руку:

— Давайте я вам помогу…

Старушка согласно кивнула, оперлась на неё и, осторожно ступая, сошла вниз. Девушка спустила с площадки клетчатую сумку на колёсиках, поставила рядом на асфальт.

— Благодарю, деточка, — прошамкала старушка, а затем неожиданно хлопнула её чуть ниже спины сухонькой ладонью: — Дай бог тебе хорошего мужа! — И, подхватив свою смешную сумку-тележку, бодро припустила прочь.

Девушка на миг замерла. Сейчас ей, родившейся в век интернета и высоких технологий, приютившееся где-то глубоко внутри нелепое суеверие кричало в панике: «Девушек нельзя хлопать по попе! Это отбивает женихов! Догони её!» И если бы не сопровождавшее хлопок пожелание, скорее всего, она бы кинулась следом и попросила одёрнуть подол её нарядного платья, чтобы «снять проклятие». Но, враз уверовав в магическую силу сказанного, девушка стояла и радостно улыбалась. «Спасибо», — прошептала она с признательностью, когда старушка уже скрылась за остановкой.

Со стороны дороги раздался сигнал. Девушка повернулась, ещё улыбаясь, ещё находясь под впечатлением от взбудоражившего её душу пожелания. Она улыбалась — но не водителю, нетерпеливо машущему ей рукой из красивой дорогой машины. А своим девичьим грёзам…