Опасная игра с боссом

1.

От волнения сердце гулко бухает в груди. Рубашка липнет к влажной спине. Дрожащими пальцами перебираю электронные ключи в ящике стола, который стоит в кабинете директора компании. Черт! Каких тут только нет! А мне нужен таможенный токен. Я вломилась сюда без спросу, когда на этаже дирекции никого не осталось, но времени все равно в обрез!

Выдыхаю с облегчением, найдя наконец нужную флешку с биркой «Таможня». Прячу ее в задний карман брюк, закрываю ящик и отступаю от стола. Вроде все как было. Пора бежать, пока меня тут кто-нибудь не увидел.

— Что ты тут делаешь? — от громкого, гневно звучащего голоса дергаюсь всем телом и оборачиваюсь. Ладони холодеют, а в желудке зреет обжигающий ком. Сашка, ты попала! Или лучше сказать, пропала?

В дверях кабинета стоит Павел Александрович Русанов, владелец компании. Высокая плечистая фигура в темно-сером костюме на фоне белой стены приемной выглядит впечатляюще и… пугающе в таких обстоятельствах. Он смотрит на меня из-под темных бровей. Взгляд жесткий, прямой.

Дар речи пропадает. Он не должен был меня застукать. Виолетта, его помощница, четко дала понять, что в это время он будет на встрече, то есть, НЕ в офисе!

— Я повторяю вопрос, — он не торопясь закрывает за собой дверь, точно захлопывая мышеловку, и направляется ко мне. — Что ты забыла у меня в кабинете?

Пытаюсь сочинить на ходу, но все идеи идиотские. Украдкой смотрю в окно, за которым темнеет вечернее апрельское небо, будто смогу так спастись. Прыгать с пятьдесят девятого этажа бизнес-центра — дохлый номер.

— У тебя шестьдесят секунд, чтобы ответить, — Русанов оставляет кожаный портфель на диванчике у двери и угрожающе приближается. — Иначе… Ты ведь понимаешь, что с полицией я морочиться не буду?

Голос у него глубокий и приятный, гипнотизирующий, но слова врезаются в сознание жуткой угрозой. Смотрю на него, как лань на льва. Мне конец. Что делать?

— Пятьдесят секунд! — Русанов начинает терять терпение. Интонация становится резче. — Я жду.

Пячусь, пока не натыкаюсь спиной на стену позади его стола. Он уже совсем рядом. Усаживается на край столешницы. Брюки натягиваются на мощных бедрах. Его начищенные до блеска туфли бликуют в свете потолочной лампы. Невольно засматриваюсь. Мозг исступленно ищет знакомые образы, чтобы успокоиться.

В нос пробирается запах его парфюма — приятный, легкий, травянистый. На словно вытесанном из камня лице тяжелое выражение. Понятно, он видит во мне шпионку. По сути, я ею и являюсь, но мне нельзя признаваться!

Русанов картинно вздергивает левое запястье и смотрит на большие блестящие часы.

— Сорок секунд, — упирает в меня недобрый взгляд. — По-хорошему расскажешь, зачем вломилась сюда или будем звать охрану? На уборщицу ты не похожа, а значит…

Вдыхаю поглубже. Была-не была!

— Я… В общем, такое дело… Павел Александрович, я за вашим волосом пришла, — делаю максимально уверенный взгляд и слегка склоняю голову набок. — С клавиатуры хотела натрясти. Подруга из отдела закупок приворожить вас хочет, попросила помочь…

— Приворожить? — его брови ползут вверх. — Подруга… приворожить… меня?

Русанов усмехается и оглядывает комнату. Мне становится легче, когда он не смотрит в мою сторону. И кажется, из-за дичайшей нелепости версии он вот-вот в нее поверит. Я уже готова выдохнуть с облегчением, как вдруг он снова вонзает в меня прожигающий насквозь взгляд. Ой, мамочки. Все-таки не поверил.

— Ерунду не неси? — спрашивает с нажимом, немного повышая голос. Брови сошлись у переносицы, на лбу появилась морщинка. — Последний шанс признаться, или пеняй на себя.

Он безумно красивый мужик. Глаза серые с синевой, четкие скулы, высокий лоб. Волосы прямые и темные, ухоженные. Нос аккуратный, пухлые губы. Не мужчина, а мечта. А еще он, говорят, очень опасный тип. Проворовавшегося менеджера в рефрижираторе запер на сутки, что тот чуть не околел. О Русанове всякие слухи ходят.

Пальцы становятся совсем ледяными, деревянными. Сглатываю залепивший горло ком. Не вдохнуть, точно в комнате в миг закончился воздух.

— Так что ты тут делала? — Русанов встает и делает шаг ко мне.

Останавливается вплотную, так что я кожей чувствую его тепло. Сашка, соберись! Нужно объяснение!

Отвожу взгляд в сторону, затем поднимаю на него.

— Хорошо, Павел Александрович, я скажу, — слова с трудом протискиваются сквозь горло.

Совру, но Это единственный более или менее правдоподобный вариант. Надо просто решиться...