Операция "Смерть"

Глава 1

Когда-то мои читатели интересовались, будет ли история о детях таких ярких персонажей, как «Самаэль» и «Тень». Так вот, эта книга именно о них. Дмитрий – сын патологоанатома Павла Туманова, который имел странное хобби – киллер. Диана – дочь Александра Измайлова «Самаэля», борца ММА. Книга абсолютно самостоятельная и никаким образом не пересекается с событиями тех историй. Героям уже по тридцать лет. И «слава» их родителей никак не влияет на их жизнь.

Надеюсь, что мне будет так же легко писать, как и вам читать.

Все события в книге – это выдумка автора.

***

Дмитрий

-Дмитрий Павлович, Дмитрий Павлович… - зовет меня Мария, старший лаборант. Продолжаю движение по коридору, лишь поднимаю руку и даю понять, что слышу ее. – Станислав Георгиевич завет всех на собрание. Через двадцать минут… - сжимаю руку в кулак в знак того, что информация принята.

Мне нужно отнести в лабораторию результаты последних исследований. И если я задержусь на пару минут, ничего страшного не произойдет. Нового Станислав не скажет, а старое слушать – только время тратить впустую. Я и так знаю, что я молодец.

Захожу в лабораторию. Глеб, наш младший научный сотрудник, специализирующийся на вирусологии, ставит пробирки с пробной партией вакцины в холодильник. Он молод, но перспективен.

-Собрание через, - вскидываю руку, чтобы посмотреть на часы, - восемнадцать минут.

-Да, мне звонила Маша. - Дерганный он какой-то сегодня, отмечаю про себя. Суетится. Чуть не опрокидывает пузырек с Метил-п-бензохином, стараясь как можно быстрее уйти.

Кофе перепил, что ли?

Остаюсь один. Иду в свой маленький кабинет при лаборатории. Раскладываю бумаги с результатами по папкам. Один вариант прячу в сейф. Второй для Станислава. Стараюсь дублировать информацию. Не потому, что никому не доверяю, просто… да, я сам себе на уме. Вообще, под разработку этой программы Стас собрал отличную команду. Не знаю, сколько ему стоило усилий, чтобы найти доноров для финансирования и сколько обивать пороги, но факт остается фактом, мы в деле. Сейчас, когда научно-исследовательские программы финансирует государство, а инвестора не сыскать днем с огнем, трудно выпросить хоть копейку на туманный проект. А тут… что ни попросишь, все пожалуйста.

Стас далек от науки. Он просто ушлый парень с большими связями и отличной чуйкой на бабло. Кто он, откуда, кто инвесторы – я не знаю. Я лишь чокнутый ученый, который любит свою работу. Меня не волнует финансовая сторона, а он не лезет с советами на мою территорию. И эта расстановка нас устраивает обоих. Тем более, что я выполняю свою работу на сто процентов и требую от команды не меньшей отдачи. У меня здесь все идейные. Мы возомнили себя богами… надели маски сверхлюдей и пытаемся вывести человечество на новый уровень господства. Разве это не круто подчинять себе смертоносные вирусы, способные уничтожить все живое на плане? Поверьте, я знаю о чем говорю…

Хотя, еще лет семь назад, перспективы у меня были совершенно иными. Я должен был стать врачом. Но в какой-то момент меня стали волновать не люди, а бактерии… вирусы… паразитирующие на живых организмах. Так увлекся, что защитил докторскую по вирусологии и иммунологии, а книги по общей микробиологии читаю перед сном, чтобы расслабиться. Лично для меня это куда интереснее, чем ковыряться в трупах. А именно такая участь меня и ждала. Много лет назад мой отец был заведующим моргом, а мать собиралась стать хирургом. Но… они встретились, появился я, и они решили открыть частную независимую контору судебно-медицинской экспертизы. И все это добро было моим наследством.

Зачем мне один мертвый человек, когда меня окружают миллиарды живых, постоянно мутирующих бактерий и вирусов, которые только и мечтают, как вырваться из-под контроля и заселить всю планету своими родственниками. Они отрицают наше определение живого и мертвого, их единственная функция – выживать и размножаться. И для этого они используют нас. Мы их рабы. Если люди думают, что они на вершине цепочки, то они глубоко ошибаются.

Захожу в смежную с лабораторией комнату. Здесь клетки с крысами.

-М-да… - смотрю на крысу, откинувшую лапы. – Долго ты продержался, Герман.

Рядом лежит диктофон. Включаю его и выношу неутешительный вердикт: «Вирус Н1N1 Х381 проба 0697. Примерное время смерти 10 часов утра. От момента первичного воздействия до раскрытия всех симптомов прошло 28 дней». Останавливаю запись. Немного подумав, добавляю: «Примечание для Марии. Маша, похороните Германа с почестями. Найди ему коробку и попроси охранника похоронить под забором. Все-таки он столько дней продержался».

Записи с диктофона расшифровывает Маша. Она заносит каждодневные результаты в специальную программу, чтобы в дальнейшем нам было удобно систематизировать и квалифицировать побочные реакции организмов на вирус.

В конференцзале появляюсь под конец нудной речи Станислава, но он думает, что она зашибись какая мотивационная и стимулирующая.

-Итак, мы вышли с вами на финишную прямую. Признаюсь, все те заумные слова, которые пишет мне в отчетах Дмитрий Павлович, мне абсолютно ни о чем не говорят, но фраза: «Достаточное количество антител…», внушает веру и надежду, что скоро мы начнем тестировать препарат на людях. Я правильно понимаю? – ищет меня глазами среди сотрудников.