Орган

Орган

Май и июнь были дождливыми. Солнце и сейчас закрыто тучами. Между многоэтажным домом и морем тротуар, газоны, неширокая асфальтированная дорога, улица из небольших частных домов. С седьмого этажа далеко просматривается, сейчас некрасивое, море. – Сходить в магазин, взять бутылку водки? К чёрту. Помру на хрен от этой водки – Включил телевизор – Господи. Какая муть. Пойду, возьму вина, что нибуть закусить. Сяду на балконе, и по пол стакана – Звонок входной двери – Романыч, я у тебя сумку оставлю – Оставляй. Ты где был? В Михайловке. Назад сосед подвёз. Здесь вино, закуска. Я быстро – Романыч отнёс сумку на кухню, достал трехлитровый бутыль, доверху наполненный тёмно-красным вином. Южный ветер разогнал надоевшие тёмно-серые тучи, открыл проёмы, через которые хлынул солнечный свет. Море стало красивым, вино в бутыле показало бесконечную сложность оттенков красного цвета.
       Шум воды он услышал, когда поднялся на небольшую сопку. Ему показалось, что он узнаёт этот шум. Так шумела речка на берегу которой стоял их хутор. Повернулся к Востоку, надеясь увидеть проблеск воды между деревьями. Увидел только непроницаемую чащобу, и проснулся – Чёрт, где я? – Была первая мысль. Открыв глаза, увидел открытую в коридор дверь. На потолке висел патрон с лампочкой – Надо люстру вешать -  
    В этой, только-только купленной у бабушки, переехавшей к  внуку квартире, он ночевал первый раз. Вчера всё пропылесосил и помыл пол – Говорят, линолеум надо менять. По-моему нормальный линолеум. Мебель сегодня нужно купить, расставить и праздновать новоселье. С кем праздновать непонятно. - В таких квартирах он не жил. В детстве был большой дом из брёвен лиственницы,  в тайге на берегу реки. Потом квартира в райцентре, на втором этаже четырёхэтажного каменного дома с печкой и сараем во дворе. Здесь центральное отопление, горячая вода. Море с балкона видно. Он вышел на балкон. Море он первый раз в жизни увидел на этой неделе. Вид огромного пространства  залитого водой, напомнил вид тайги с высокой сопки – Буду здесь жить до самой смерти, так получается -  
       За тонкой балконной перегородкой послышался звук открываемой двери. Кто-то вышел на балкон. – Мужик или баба? Хорошо если мужик – Послышался щелчок зажигалки, потянуло табачным дымом. Он кашлянул и постучал по перегородке – Доброе утро. Я ваш новый сосед. – Тебя как зовут? – Сергей Иванович – Я Вячеслав Романович. Заходи, я один -  
       Когда, выполнив срочное задание жены, пришёл Витька, они уже по стакану осушили.
       - Она глупая и злая баба. Как я с ней сошёлся? – Думал Станислав Янович, подходя к большим деревянным, не меньше двадцати лет назад покрашенным зелённой краской, воротам, и оставляя позади небольшой дворик с четырьмя отдельными квартирами, общим туалетом и общей водоразборной колонкой. – Лучше на втором этаже пятиэтажного общежития, на краю города, среди пьяниц и наркоманов -  
      Стемнело. Вверху улицы на перекрёстке загорелся фонарь. – Добираться из центра на край города тяжело и долго. Переночую в костёле – Вокруг костёла забор из четырёхгранных, покрашенных чёрной краской железных прутьев. Когда открывал калитку, услышал – Янович, привет – Обернулся. Сашка Нахиченович. Янович знал его родителей – Янович, ночь. Ты чего туда? – Орган настроить надо, завтра концерт. Янович открыл калитку, коротко бросил -  Заходи - И пошёл по дорожке к костёлу. Саша за ним.
      Войдя в зал и увидев орган Янович, как всегда, пережил сильное чувство. Сашка зацепился за порог и, звякнув бутылками в пакете, чуть не упал, зацепившись за порог. Янович прошёл за орган, Саша сел в первом ряду.
     Костёл построили в девятнадцатом веке. При Советской власти в этом здании был спортзал. Занимались в основном борцы. Сейчас отдали католической общине, хотя их на весь город и двух десятков не наберётся.
      Янович зажёг лампочку на пульте, и сел на скамейку перед клавишами органа, оглянулся на напряжённо смотревшего на него Сашу, и стал нажимать ногами педали, руки нажимали клавиши. Мощные, красивые звуки наполнили зал. Янович что-то покрутил ногой, и звуки стали тихими, печальными, звонкими. Саша, до этого никогда не слышавший звуки органа в живую, достал из пакета бутылку водки и хлебнул из горлышка. Звуки постепенно стали тишиной, наполнившей зал. Янович и Саша несколько мгновений слушали эту тишину. Янович встал и, повернувшись к Саше, спросил – Понравилось? – Тот пожал плечами и, налив пол стакана, протянул Яновичу – У тебя хорошо получается. Я такого никогда не слышал – Ты из еврейской семьи, должен в музыке понимать – Янович, я боксом занимался – Янович покивал, выпил водку, и они вышли на улицу.
   Через дорогу был парк, горели фонари, двигался народ. На их стороне фонарей не было. Большой джип остановился возле калитки костёла. Вышли трое, по - хозяйски открыли калитку, подошли к зданию, поздоровались. – Сторожите? – Спросил стоящий впереди довольно полный брюнет – Сторожим – Ответил Янович – Хотите помочь – Спросил Саша – Можем помочь с трудоустройством. С сегодняшнего дня это здание принадлежит мне. Если есть желание, будете работать в фирме – Медицинский центр - . Я директор Вертинский Сергей Павлович – Здание и орган принадлежат католической общине – Растеряно сказал Янович – Здание принадлежит мне, орган пусть забирают. Завтра мы заселяемся – Янович растерянно смотрел на бородатого бизнесмена, Саша свободно опустил руки, сделал шаг вперёд, водя свирепыми глазами по лицам захватчиков, сказал – Валите отсюда. Завтра разберёмся – Вертинский улыбнулся и пошёл к машине.
                                   2
             
    -  Я город не видел, один раз прошёлся. Бульвар у вас какой-то маленький. В Красноярске набережная хорошо смотрится – Там у вас какое море? – Спросил Виктор – Река у нас – Енисей. Поехали в город.
Утром Янович дозвонился до своей начальницы Ядвиги Петровны. – Вертинский врёт. Заявки подано две, есть ещё Звенигорский, у него ресторанный бизнес. Решение ещё не принято. К девяти буду в администрации. Потом зайду к вам. – Пошли в парк – Сказал Янович – Сели на скамейке, так чтобы видеть костёл. – Саня, привет- Перевёл глаза. Старый приятель Витя с двумя мужиками. Саша и Янович встали, поздоровались. Когда селись, Сергей достал из пакета бутылку коньяка. Настроение у всех поднялось.
- Орган забирайте и сваливайте – Рассказывал Саша о ночном наезде – Центр здоровья. За деньги будут лечить лучше, чем до этого бесплатно лечили. Значит, могли лечить лучше, но не лечили, потому-что платили мало. Это сколько они народа угробили? – Саня, это всё сложней – Начал объяснять Сергей – Смотрите! – Перебил его Янович – Возле костёла остановился чёрный джип, вышли знакомые Саше и Яновичу фигуры. Остановились возле калитки, один подёргал замок. Сверкающий белизной шедевр автодизайна остановился прямо перед чёрным джипом, из него выскочил толстый мужик в белом, явно дорогущем костюме. Янович и Саша вскочили и пошли к костёлу, Романович – за ними. Сергей рукой придержал Виктора – Не надо рисоваться -  
Поняв, что привлекают внимание, конкуренты разъехались. Янович направился в костёл, за ним потянулась вся компания. Сели в первом ряду, напротив органа. Появилась очень хорошо сохранившаяся Ядвига Петровна – У нас новые прихожане – Это мои товарищи – Немного нетвёрдым голосом представил Янович. – Это очень хорошо. Решение по нашему зданию опять отложили. Теперь на две недели. Будем ждать и молиться – Кто в комиссии? -  Резко спросил, много лет пробывший парторгом строительного управления Вячеслав Романович – Я не знаю – Романыч подошёл к ней и они оживлённо стали что- то обсуждать. –  У кого авторитета больше? – Спросил Сергей у сидевшего рядом Вити. Тот хмыкнул. – Звенигорский заберёт – Где живёт знаешь? – На Абрикосовой. Я ему свет делал – Надо посмотреть – Поедем посмотрим. Ты туда посмотри – Он указал глазами на Романыча и Ядвигу Петровну. Они смотрели друг на друга, и говорили, говорили – Можно сказать, нашли друг друга – Усмехнулся Сергей – Романыч третий раз не женится. Он сказал…. – Токката – Объявил Янович и сел за пульт.
     Мощные звуки пытались говорить о том, что лежит в основе мысли и чувства. Музыка вновь и вновь пыталась звуками и строем передать то что передать невозможно. В этом было её величие и её трагизм.
    Пять мужчин и женщина, каждый из которых был когда-то рождён, жил своей жизнью…, короче был самим собой, пережили почти одинаковое чувство.
     Романыч, конечно, пошёл провожать Ядвигу Петровну, Саша пошёл домой спать. Янович проводил Сергея и Виктора до калитки; переставил навесной замок внутрь, закрыл его и лёг спать в закутке за органом.
    До улицы Абрикосовой добирались на маршрутке, потом шли между одноэтажными домами, по кое-где поросшей зелёной травой, глинистой дороге. Трёхэтажный, сверкающий зеркальными стёклами дом бизнесмена, гордо возвышался над покрытыми потемневшим от времени шифером, домами.
 О том что они хотят сделать и сделают, они не говорили. Незачем. Один родился и вырос в глухом таёжном хуторе, другой в деревеньке рядом с тёплым морем. Оба помнили, как им первый раз разрешили подержать в детских руках охотничье ружьё. За домом была глинистая дорога, лесополоса и огромное поле. – Как уходить будем? – Спросил Виктор – Это поле далеко тянется? – Километра два, три. Потом дорога – По дороге часто ездят? – Часто, она до моря. Если собак пустят? - Если пустят,то не скоро,мы уже далеко будем -
     Милицию вызвали соседи. Приехал патруль, потом следственная группа. Составили акт о злостном хулиганстве с применением огнестрельного оружия.
    После обеда следующего дня к прокурору города пришёл известный предприниматель, директор фирмы – Центр здоровья – Вертинский Сергей Павлович. – Николай Петрович, он с ума сошёл. Орал, оскорблял. Потом сказал – Жить тебе осталось недолго – Так и сказал? – Именно так. Я в заявлении всё подробно изложил – Вы, что договориться не могли? – Могли. Он бы заехал. Поговорили. Мне это здание не очень и нужно – Я его на завтра вызову, успокою -
     В девять утра Доброгорский был у прокурора. – Николай Петрович, представьте себе моё состояние. Среди ночи выстрелы, окна выбиты, жена, дети плачут – Вы понимаете, что это угроза убийством. Есть соответствующая статья – Не собирался я его убивать. Мне вообще эта развалюха не нужна – Вертинский сказал, что ему тоже не нужна – Пусть снимет свою заявку – Он свою заявку заберёт, и вы свою заберите -  
     Наконец мебель была куплена и расставлена. Так как он сам захотел – Кому то может не понравиться. Главное мне самому нравится – Со здоровым эгоизмом, рассуждал сам с собой Сергей Иванович. Вышел на балкон. Поздний вечер.  Невидное отсюда заходящее солнце подкрашивало багровыми лучами белую пену на волнах – Правильно я сделал, что приехал сюда? В детстве – лес, река, горы. А помру здесь, около моря – Он зашёл в комнату, сел на диван, и понял, что ему очень хочется уехать отсюда и жить среди лесов, гор и рек. – Чушь в голову лезет. Надо выпить – Раздался стук в дверь – Романыч, наверно. Как о пьянке подумаю, Романыч появляется -  
    Романыч прямо с порога объявил  - Мы подали заявление в З.А.Г.С. – Ядвига Петровна смущённо заулыбалась – Поздравляю от всей души – Это не всё. Доброгорский и Вертинский заявления на наше здание забрали – Восторженно воскликнула Ядвига Петровна и зашла в комнату – Вячеслав, ты посмотри – Романыч зашёл и сразу спросил – Как ты так быстро? – Надоел бардак – Значит так – Начала командовать, переставшая стесняться Ядвига Петровна – Берём Виктора с женой и едем в костёл -
    Янович чёрной краской красил железную ограду. Саша, засунув руки в карманы, рассматривал прохожих.
     Большой стол, используемый Яновичем для слесарных работ, был Витей, которым руководила его жена Маша, тщательно вымыт и протёрт. Стол поставили между первым рядом стульев и органом. Пока женщины накрывали стол, Янович объяснял мужчинам устройство и принцип работы органа. Первый тост был за смелое решение Ядвиги Петровны и Вячеслава Романовича. Второй за новоселье. Янович, конечно, поиграл на органе. Опять музыка пыталась говорить о том, что нельзя передать словами и звуками. Танцевали вальс. Романыч крикнул - Яныч,давай гопака - Яныч дал гопака. Романыч пустился в присядку.
                      КОНЕЦ