Осколки жизни

Часть 1. Глава 1 (пол куска)

Вот и прозвенел будильник. По лицу моментально пробежались зной, утренний тремор и разочарование — снова... В который раз я поймал себя на мысли: а ведь когда-нибудь это закончится! Или продлится вечность, так и не выдавив из жизни тот самый шанс на рост — рост, который автоматически продлевал мой утренний сон. А работа не должна быть в тягость, это должно быть место, куда хочется лететь. Во всяком случае, так казалось мне. В такие моменты отчаянно хотелось всё бросить и начать с чистого листа, полностью изменив свою жизнь. Но это лишь мысли. Я писал их на песке, под сильным ветром, да еще во время дождя. А может, это судьба? Кто знает... «Тяжело быть человеком, особенно среди других людей», — мелькнуло где-то в глубине сознания.

        Момент — и ноги уже греют холодный паркет. Где-то там боролись и извивались два исполина: тело, изнеженное теплым одеялом, и разум, навеянный и опьяненный особыми чувствами и блаженством из других миров. Они пытались слиться воедино. Мое «Я», нещадно гонимое чувством долга и ответственности, ползло в гнетущую реальность — не мою реальность. Внутренний голос был полон негодования. Он задавал слишком много вопросов, самый главный из которых — почему время столь неумолимо, ведь всего секунду назад моя немытая кучерявая голова заботливо обнимала подушку? Утренний распорядок, присущий мне, был как у тех парней из фильмов про зомби. Холодная, вонючая и слабо хлорированная вода, а также запах кофе отлично взбадривают. Правда, не всегда. Сегодняшний день и был одним из таких «не всегда». Хуже всего зимой, когда батареи едва теплые и по рисункам на окне можно определить, сколько градусов на улице. Впрочем, иногда эти рисунки были совсем уж непристойными, и я звонил начальнику, прикидываясь заболевшим. Сейчас ранняя весна — выходит, я оттаиваю. Дальше — проще: привычная дверь, улыбка любимой жены и кожаная сумка, с которой не разлучался никогда. И вот — подъезд, Место, мало чем отличающееся от темного шкафа: такой же неприветливый и угрюмый — почти весь в меня. В предвкушении весеннего, но всё еще холодного ветерка толкаю дверь. Нехотя соскальзываю по источенным ступенькам — то ли униженным временем, то ли безразличными и безжалостными сапогами. А может, и то и другое вместе. Зевать хочется больше, чем идти, — знакомое всем ощущение! Однако в раннем подъеме есть и свои плюсы: все люди в каком то смысле равны. Ты так же непроизвольно двигаешься в такт тормозящей маршрутке, так же, не зная того, поддаешься закону сохранения энергии и бодаешься с остальными пассажирами, но это потом. Шутка, на мой взгляд, лучшее лекарство от утренней сонливости. Но правда совсем рядом, и главный плюс — в том, что ты видишь пустой город, слышишь его дыхание. Он свободен от шумных посиделок, дороги не успели разогреться от колес автомобилей — жизнь еще не вступила в свои полные права. К тому же тебе открываются детали, которых не замечаешь днем. Например, только утром можно услышать, как шумит листва; только утром из пекарни напротив доносится непередаваемый и дурманящий запах — знакомый всем аромат только что испеченных булочек и хлеба; только утром слышно, как щелкает клювом ворона у мусорного бака. Кто далек от природы, тот пользуется даже таким шансом для общения с ней. Бывают моменты, когда и мне сложно устоять перед соблазном остаться здесь и как следует наглядеться, но путь был предначертан заранее и лежал сквозь бесконечные городские дороги, через километры бетона с квадратными прорезями, подземными путями метро и через Днепр — маленькая отрада по пути на работу. Всякий раз, когда я вижу, как он блестит, словно миллион бриллиантов, — погружаюсь в минутную ностальгию, в детство, которое прошло у воды, у берега моря. Весной Днепр особенно прекрасен; глаза жадно пожирают его соскучившимся взором — таким же широким и необъятным, как и сам Днепр. Образы то и дело мелькают в голове, настроение улучшается, и радуга дружбы народов играет едва слышимую мелодию, доступную только мне. А потом Днепр скрывается за кронами деревьев и бетонными блоками моста. Остается лишь горькое послевкусие — такое же детское и наивное, ускользающее, словно мираж. Иногда, забываясь, я почти проезжаю свою станцию — и приходится судорожно проталкиваться между телами заскучавших пассажиров. Сегодняшний день тоже не стал исключением.

        Выбежав на перрон, я вдруг осознал: меня провожают! Но взгляд был отнюдь не прощальный — скорее потревоженный и бормочущий. То ли оттого, что я потревожил их своей нерасторопностью, то ли потому, что утро — лучшее время для бурчания по поводу или без. Не став дожидаться, пока поезд скроется в арке, я прямым ходом пошел к эскалатору. Проковыляв всего пару шагов, мне стало понятно: перрон абсолютно пуст. Дальнейшие шаги не стали исключением — мой взгляд так не уловил ни одной живой души. Семь утра — самый разгар для таких как я. Офисный планктон, шаркающий из стороны в сторону в поисках прохода. Растерянные и в то же время сонные мамаши с первоклашками наперевес. Бабули, мчащиеся на всех парах и мнившие себе, что пара копеек разницы за килограмм сахара — это повод поехать на другой конец города. Даже комар, случайно залетевший или принесенный сильным потоком ветра, — даже он не оставался без дела и тем более не оставался незамеченным. Однако я не придавал этому никакого значения. Правда, внутри что-то булькнуло, а это либо неусвоение, либо тревога (что именно, я так и не решил). Подойдя к эскалатору, я, как обычно, приостановился и после небольшой паузы встал на ступеньку. Новенькие кроссовки подчеркивали мягкость подошвы, и ни один дюйм моей ступни даже не думал хоть как-то выдавать ступеньку под подошвой — я ее попросту не почувствовал. Ощущение сродни пропавшей в доме картине: вроде бы висела такая, а где — вспомнить не могу (украли или показалось?). Пройдя пару шагов, я всё-таки понял: ступеньки не двигаются. А ведь всю мою сознательную жизнь они хоть и медленно, но ползли вверх! Поддавшись приобретенным рефлексам, я даже пошатнулся, когда изначально стал на ступеньку.



#63053 в Фэнтези

В тексте есть: эпическое

Отредактировано: 19.05.2016