Особое "везение" на особом положении

Глава 1. Пить надо меньше, надо меньше пить

—… ты серьёзно?.. — мужчина молча кивнул собеседнице, делая глоток терпкого напитка. — Ладно, я расскажу… — девушка откинулась на спинку мягкого кресла, обречённо улыбаясь. — Кхе-кхе… однажды тёмным-тёмным распрекрасным вечером, когда я допилась до галиков и добиралась до дома походкой бухого слоника… — мужчина едва слышно кашлянул, сдерживая смех. — Как так вышло? — снова кивок. — Ха, это целая история… 

***

      В тот момент, когда я уже подняла ногу над первой полоской зебры (ну, у этого, как крест который… как его там… перекрестка, во-от!), меня слева оглушил крик вперемешку с матами: мимо стремительно пробежал мужик, выпучив глаза (и пивное пузико ничуть не снизило его скорость). А за ним пронеслось нечто чёрное, рычащее с копытами и даже рогами (мозг напрочь отказался его как-либо обозвать).
      В ответ на данный феномен я глубокомысленно почесала затылок и с нездоровым энтузиазмом, присущим не особо адекватным личностям, уставилась в сторону, из которой прибыла эта парочка. А что? Интересно же, в честь чего устроили хэллоуинскую тусовку в начале осени (похоже, градус на тот момент всё ещё ударно продолжал разжижать мои мозги)! Но последним действом в этом номере оказалась девушка с гранатометом наперевес, успевшая на бегу перезарядить оружие, аля Леди из дмк (Devil May Cry — зачетный слешер), и испариться прямо в воздухе. Проследив резко протрезвевшим взглядом за оседающей на избитый асфальт блестящей пылью, я тихо пожаловалась тишине:
      — А вот не надо было мартини с водкой мешать… — очередной осмотр перекрестка не привнес в жизнь ничего нового, — и закусывать стоило нормально, а не запивать ромом с колой… Кажется, утром я об этом пожалею… — прозвучала здравая мысль, когда пришлось повиснуть на ближайшем столбе.
      Спустя какие-то полчаса родная квартира «порадовала» меня отсутствием соседки (она осталась на праздновании), света и окончательно севшим на телефоне аккумулятором (но я всё равно подключила его к зарядке, а зарядку к розетке, наверно, с верой и надеждой).
      Сестрицы сработали и телефон зарядился, а вот будильник нет. Коварное утро обеспечило жестокое нападение световых кроликов на мои бедные глаза. В придачу к этой всей «радости» появилось ощущение, что во рту кто-то сдох… при этом в муках и давно. Оторвав голову от подушки, я просипела нечто невнятное и не особо цензурное, едва узнавая свой голос:
      — Башка болит, где мой… — и глубокомысленно выдаю, — гуталин… — пауза —… минутку… а какой нафиг гуталин?! Телефон где?! Сколько времени???
      Со стоном поворачиваю голову, и с пятой попытки подтаскиваю к себе подзакусивший зарядом гаджет: 7:40, а пары с 8:00. Пам-па-а-ам! С диким писком скатываюсь с кровати (выполняя типичный паркур с бодуна), подскакиваю, кое-как натягиваю первую попавшуюся одежду и обувь, захлопываю дверь ногой. Бегом к лифту — не работает, к трамваю — сломался, к автобусу — пробито колесо, до такси вовсе не дозвонилась. Короче жизнь — сплошное страдание и боль.
      — Кажется, в этот раз, он меня убьёт, — ну, хронически не переносит этот препод опоздавших, а студенты после этого плохо выживают. И в этот раз «бонусы» отхвачу явно я.
      Бегу, пугаю прохожих (ну, от чего-то же они шарахаются, особенно бабульки), забегаю в учебный корпус, приложив пропуск к турникету, подбегаю к расписанию: Физика, аудитория 339. Окей, жизнь налаживается. Почти пробегаю мимо зеркала, но в последний момент резко торможу: на мне короткая белая футболка на одно плечо с весёлым роджером (бретелька бюстгальтера чёрная), и облегающие розовые шорты с надписью на филейной части «Kiss me please!». И кокетливая алая наклеечка в виде поцелуя на одной из ягодиц (на шортах).
      — Ах-ха-хах… кхм… — нервно выдыхаю, смотря в отражении на свои вмиг погрустневшие, но от этого не утратившие круглую форму глаза, — а теперь на свидание к моей белочке явится песец…
      Моя же челюсть эпично шкрябнула пол при взгляде на обувь: чёрные босоножки, да на такой платформе, что возникает один риторический вопрос: какова вероятность сохранить ноги целыми до вечера? Для полного «счастья» мне что-то попалось на голове: из вороньего гнезда, в виде моих волос, удалось извлечь солнцезащитные очки, которые тут же заняли своё законное место на переносице. А авось пронесёт! Иной вариант лучше и не озвучивать. Именно с таким эээ позитивным настроем начинаю по стеночке подбираться к нужной аудитории, надеясь не попасться на глаза никому из преподов (а особенно новоиспеченному историку). Но, если не везет, так по полной программе! Буквально в метре от двери в нужную аудиторию я едва не столкнулась именно с ним… та-да-да-дам! А вот и писец собственной персоной!
      — Здравствуйте… — тихо пискнула, под изучающим взглядом. Да, в курсе я, в курсе, что прикид убойный! Меня вчера случаем никто не проклял, не? Ибо мне сегодня подозрительного много «везет».
      — Доброе утро, — очередной взгляд медленно прошёлся по моей фигуре, — проходите… — и даже дверь открыл.
      У меня едва очки не подпрыгнули вместе с бровями (благо не накладными): меня этот товарищ пропустил впереди себя?! Воу, скажи мне кто, не поверила бы… И на этой мутной мыслишке я мышкой юркнула в аудиторию. Народ меня не заметил, ибо… ибо я только что вспомнила, что сегодня первичный срез знаний, авось мы не всё забыли с прошлого семестра. Осознав всю глубину и ширину сложившейся ситуации я с мрачным вздохом похоронила свою душу (вместе с надеждой на стипуху) и поплелась на единственное свободное место перед преподавателем — за первую парту. И где вчера были мои мозги, а? В котором из стаканов остались?!
      — Вы уже готовы? — обратился ко мне преподаватель, закрывая книгу. Знакомое издание, правда, не помню автора. Но не особо и хотелось, ведь есть проблемы и поважнее. Например, как не получить неуд. А раз перед смертью не надышишься… ну, я кивнула, соглашаясь.
      — Хм-м-м… — препод задумчивым взглядом окинул всю нашу группу и спокойно сказал, — выходите все вместе. Проведём устный опрос выученного вами материала… — и почему-то это прозвучало с долей иронии. Ну, да, только слепой и глухой не знал о вчерашней сходке бабуинов на квартире Костика.
      Начинаю вставать (ага, продумывать план, как не опозориться окончательно): как никак, я тоже представитель бледного, грустного коллектива. Хотя разве еще есть куды позориться?
      — А вы сидите… — добили меня лёгкой усмешкой, довершая процесс самокопания. — Вас ждёт индивидуальное задание за опоздание, meine Liebe.
      И я осталась сидеть, лениво почёсывая воронье гнёздышко на голове, соображающей весьма туговато. Кста-ати, а что он там брякнул в конце? Не немецкий, не?
      И в следующие минут двадцать на моих глазах разгромили все умы нашей группы (всю ночь напролёт успешно бухающие). С тихим ужасом, пронаблюдав это всё, я успешно начала впадать в панику: а что тогда ждёт меня??? Сижу, коленки дрожат, зубы стучат, кожа побелела, ладошки заледенели — 100% схожесть с утопленником… наверно, преподу виднее.
      — Садитесь…- прозвучало, как похоронный звон… при этом для всех. — Du zittern umsonst (Ты напрасно дрожишь). Ich habe schon gedacht, dass ich mit dir machen werde (Я уже придумал, что сделаю с тобой).
      И все завалившие сели. В смысле ВСЕ, кто вставал. Сижу ни жива, ни мертва. Чего он там ещё брякнул, косо глядя на меня? День явно не задался для всей группы: наивные, мы решили, что без особых потерь переживём эту пару… бу-га-га, три раза! Пережили, только вот не без потерь.
      — Подойдите… — и уже тише с усмешкой. — Ich will dich hier und jetzt tätscheln (Я хочу тебя здесь и сейчас).
      Встаю, медленно подхожу к столу. Вот не знаю, радоваться мне или нет, тому, что я его речь с пятое на десятое понимаю. Не въеду, чего он там от меня хочет здесь и сейчас? Беру из его рук листок с заданием, едва касаясь тёплой ладони (блин, даже задержала пальцы на его коже дольше, чем следовало). И чего он там мне придумал? Читаю заголовок, поворачиваясь к нему спиной. Что тут у нас: контрольная базового уровня по физике…
      — Und hinten siehst du noch sexistischer aus (А сзади ты выглядишь еще сексуальнее)… — слышу за спиной тихий шёпот.
      Тихо пискнув, отпрыгиваю от стола:
      — Что-о-о?! — чего эту ему там у меня приглянулось? Какого лешего?! Ошалел что ли?!
      — Что-то не так с заданием? — взгляд невинный, как у младенца. Видя эту картину, отрицательно машу головой, мол всё ок. Ну, его к чёрту… ещё неизвестно, что он до этого говорил. На автомате делаю шаг до парты, по дороге изучая задание, и ошалело говорю:
      — Это ж легко!
      — …даже так… — задумчиво произнес препод. — Du bist charmant (Ты очаровательна).
      Не, ну, если правда легко! Стою, ускоренно моргаю (что под очками незаметно), не веря своему счастью! И в следующее мгновение некто-то из группы с адским грохотом съехал с парты, а кто-то нервно икнул. Я же продолжала стоять вполуоборот, натянуто улыбаясь. Похоже, рано я так обрадовалась. Резко себя проявил сушняк, захотелось пить… сильно! Вот заса-ада!
      — Раз легко, тогда прошу к доске… — закончил он, едва заметно кривя губы в нечто среднем между улыбкой и ухмылкой. — Ich bin erstickt, wenn ich in deine Augen schaue (Я задыхаюсь, когда смотрю в твои глаза), — и да он смотрел прямо в глаза, также говоря едва слышно. Блин… он меня начинает напрягать, а я окончательно начинаю чуять надвигающиеся неприятности. И что это на него сегодня нашло? Киваю, иду к доске, беру мел… и снова его вкрадчивый шёпот:
—  Du bist mein Versuchung, mein Traum. Du machst mich schon lange verrückt (Ты — моё искушение и моя мечта. Ты давно сводишь меня с ума.)…
      Скрипнув зубами, и едва не расколов мел, я начала чертить схему по заданию, забив на болтливого препода. Благо до конца пары не более минут пятнадцати. Я остановилась, лишь услышав звонок. Спасена… алелуя! Кладу мел… и вдруг слышу:
      — Неплохо, но ошибка в правой ветке…
      — Я не дописала, — беру мел, и, приседая, быстро дописываю. Чёрт… шорты… обувь… Гася приступ нервного смеха, я встала.
      — Кхм, — перевожу мрачный взгляд с доски на лик преподавателя, мол усё или нет, — да, вы свободны… mein kostbarer Schatz (Моё бесценное сокровище).
Облегченно выдыхаю, отряхивая руки от мела. Кажется, обошлось… открываю дверь, и напоследок слышу:
      — Милые шорты… — бегом выскакиваю в коридор. — Das ist die richtige Entscheidung, Baby (Это правильное решение, детка).
      Вли-и-ипла! Иду по коридору, ловлю весьма противоречивые взгляды: восхищение, зависть и, фиг его знает, что ещё… Плевать, переодеться бы. Топаю мимо деканата, и тут вдруг слышу голос этого вострого товарища:
      — … мне вот любопытно, почему я ничего не знаю, о новой студентке? Или есть переведённые студенты?
      — … так нет таковых… — защебетал голосок одной из секретарей.
      — … не понял… тогда… — искреннее недоумение прозвучало в голосе мужчины, а потом послышался скрип двери.
      И тут же я ускоряю шаг (практически перейдя на бег). Радует, что он перекличку не проводил, а, значит, есть шанс, притвориться веником. Скорее бы закончился этот день (ага, и семестр вцелом). Не забыть бы перевести его фразочки, хотя бы из исследовательского интереса. Снимая на ходу очки, я ураганом влетела в отдел художественной литературы:
      — Эльвира Игнатьевна, спасите!
      — Ой, Тима, да я тебя не узнала… — женщина с улыбкой посмотрела на меня, приветливо взлохматив моё злосчастное гнёздышко на голове, — чем помочь?
      — Мне бы… — начала говорить я, планируя кое-что спросить, — а у вас расческа есть? — спрашиваю с мольбой.
      — Конечно, вот держи… — из открытого ящика мне протянули сей важный предмет, не скрывая удивления. Я отлично её понимаю, видок у меня — жесть! Терзая свои волосы, продолжаю тараторить:
      — А можно учебники, мне бы на день… — режим глаз кота из шрека активирован на максимум.
      — Читательского нет… — констатировала библиотекарь, едва сдерживая смех.
      — Угу… — соглашаюсь, тихо бурча под нос. И как я только дома голову не забыла?.. Хотя не факт, определенно не факт. И не факт, что я донесла её до дома.
      — Ну, ничего… — она мне тепло улыбнулась, — какие нужны?..
      Почесав маковку, я вспомнила расписание и озвучила наименование нескольких пособий. А потом достала телефон (его я-таки взяла), вспомнив «весёлую» пару, и тихо спросила:
      — Вы говорили, что хорошо знаете немецкий? — Эльвира Игнатьевна кивнула. — Поможете?
      — Конечно… — женщина посмотрела на наручные часы, — сегодня пятница — санитарный день, так что всё успеем. Тебе к какой паре?
      — У меня окно, — страдальчески вздыхаю. — Так что часа полтора есть точно.
      — Идём…
      Наполнив чашки ароматным чёрным чаем с ягодами шиповника и листьями чёрной смородины, мы заняли кресла в её кабинете. Последние месяцы она работала одна, многие уволились или ушли в декрет (ага, массово), и по возможности я ей помогала выдавать и принимать книги (судя по зарплате, на добровольческой основе). Сначала мои мозги были набекрень, а сейчас уже привыкли (наверно, совсем дуба дали) к этой подработке.
      — У тебя задание по-немецкому? — поинтересовалась библиотекарь, делая глоток чая.
      — Не совсем. Сейчас… — включаю нужную запись на телефоне, — вот. Я проматывать буду…
      На первой фразе она хмыкнула, на второй — едва ли не подавилась чаем, на третьей — покачала головой, а вот на последних просто приглушённо хихикала. Сижу, как идиот. Так всё-таки я права, он там что-то реально нёс какую-то ересь? Или наоборот то? Ва-а-а, как невесело чувствовать себя неучем…
      — Эмм… — решила я уточнить перевод, но тут вполне себе знакомый голос окликнул мою собеседницу.
      — Эльвира Игнатьевна, прошу прощения, — в голосе мужчины звучало искреннее раскаяние, — я книгу задержал. Мне завтра подойти или можно сегодня?
      Женщина мне подмигнула и, поставив чашку на журнальный столик, приложила палец к губам:
      — Как мышь.
      Киваю, соглашаясь. Я — не суицидник, чтобы палить контору. И что за оса его сегодня укусила? Ладно бы за опоздание покусал бы морально… а то как-то всё непонятно.
      — Что ж вы так… — послышался шорох страниц, — Виктор Станиславович, вы же год назад введение в математику вели, а теперь физику?
      — Да, — пауза, — меня настойчиво попросили. Нагрузки по первичному профилю не оказалось на этот семестр, вот выбирать и не пришлось.
      — Всё хочу спросить, а почему вы с прошлого места работы ушли? — между делом спросила библиотекарь, шурша формулярами.
      — В Нижеградском университете преподавал больше десяти лет, но не сошелся научными взглядами с начальством.
      — Типичная ситуация, возможно, вы хотите взять какую-то книгу?
      — «Божественную комедию» Данте Алигьери на итальянском, если вас не затруднит.
      — Хорошо… — шаги, снова шуршание страниц, — также на месяц, Виктор Станиславович.
      — Благодарю. Хорошего дня.
      — Взаимно…
      Эльвира Игнатьевна, судя по щелчку, закрыла дверь на замок, и вернулась в кабинет, с книгой в руках:
      — Гёте «Фауст» на немецком… — женщина положила книгу на стол, — он и правда сегодня какой-то странный, Тима. И хотя я с ним знакома не первый год, он выглядит непривычно.
      — Но если он преподавал, то почему его назначили практикантом? — задаю давно мучивший меня вопрос.
      — Хороший вопрос. А по поводу перевода… — глоток остывшего чая, — чуть позже. Хорошо?
      — Как скажете, — пожимаю плечами. Конечно, очень любопытно, но от него ещё никто не умирал. А вот при попытках его утолить, пострадало немало.
      Кроме книг меня снабдили пустой тетрадью, ручкой, карандашом линейкой и даже ластиком, которого у меня никогда не было (не считая первого класса в начальной школе).
      Также Эльвира Игнатьевна настояла на макияже. Да, я особо и не была против. Колтун на голове сменил обычный хвостик, пыточное устройство под название босоножки заменили кеды, одолженные тут же, а розовые шорты прикрыла кофта, которую я повязала на бёдрах. Стало спокойнее… немного…
      Спустя отведенные полтора часа я сидела в лекционной аудитории одна, пока никто из одногруппников ещё не пришел\приполз. Видимо, ещё с бодуна болеют, бедолаги, или морально отсыхают после физики. Ну, да, фиг с ними.
      Перечитываю лекцию в энный раз, запивая водичкой. Сушняк так и не отпустил, хотя голова почти перестала болеть. К слову, последняя изученная тема была лёгкой, весь материал мне был понятен… ну, относительно весь и относительно понятен.
      Пронзительный звонок… и стадо мамонтов едва не вынесло хлипкие двери. Алла Александровна (преподавательница психологии, кошмар наш вечный, шестидесятилетний), услышав грохот, оторвала взгляд от книги, которую до этого читала, увидела меня, посмотрела на моих одногруппников и улыбнулась. Я её уважаю и обожаю преподаваемую ею дисциплину, но в то же время опасаюсь попасть под раздачу. Поэтому тут же съёживаюсь, силясь слиться с партой. Все изобразили немую сцену (а я парта, меня тут нет), но фраза:
      — Тимочка, ты сегодня необычно выглядишь, но тебе очень идет… — выбила меня из равновесия окончательно. Я вопросительно и ошарашенно посмотрела на преподавательницу, а та подмигнула мне в ответ и шикнула на тут же расползшихся по аудитории студентов.
      — Кто перв-в-в-в-вый? — медленно растягивая несчастную «в», спросила она.
      Я, теперь уже, неуверенно подняла руку. Раз день подвигов, надо превысить их лимит… один же раз живём.
      — Тима, тебе заняться нечем?
      Челюсть опять шкрябнула пол… надо бы её поднять, а то пол грязный.
      — Ммм… — преподавательница постучала кончиками пальцев по журналу, похоже, пребывая в размышлениях, — а хотя, подойди.
      Подхожу и беру со стола предложенный увесистый томик, с парочкой закладок и уже с ним возвращаюсь на своё место.
      — Страница 186… — было сказано мне, после чего внимание было полностью переключено на остальных. Я кивнула и погрузилась в чтение, а для остальных начался… тер-р-ро-ор-р-р-р… Да, так им и надо, предателям!
      Снова звонок, спустя полтора часа. Сидим все, боясь шелохнуться — идиотов нет. Воспитательная беседа прошла успешно еще на втором курсе. Пошалила параллельная группа у неё и эта же группа и отчислилась массово. Короче пошалить можно, но один раз. Угу.
      — Вы свободны… — разрешили нам безразлично, — Тима, подойди.
      И вот теперь начинаем шевелиться не спеша. Чтиво интересное, но голова переварить смогла едва ли треть… в лучшем случае:
      — К сожалению, я тут многое не поняла… — начала мямлить неуверенно, переминаясь с ноги на ногу. Ну, я ж обычный студент, а не гений! Тем более обычный студент с бодуна. В который раз за сегодня я поминаю это событие?
      — Понимаю, — преподавательница медленно встала. — Если хоть что-то поняла и запомнила — это уже много. Отнесёшь эту книгу Эльвире Игнатьевне?
      — Конечно!
      — Вот и спасибо.
      — Вам спасибо, Алла Александровна, — я искренне поблагодарила преподавательницу, убегая на перемену. Книгу отнесла сразу, чтобы лишний раз не трепать. По пути чуть не столкнулась с любителем немецкого (чтоб ему икалось, а у меня перестал дергаться глаз). Но в этот раз, манёвр уклонения удался.
      В оставшееся от перерыва время просидела на бортике фонтана, отдыхая: свежий воздух, прохлада, пение птиц и… зло-ой Виктор батькович на горизонте. Вряд ли его появление по мою душу, но… но… лучше мимикрировать под окружающую среду. Как только прозвенел звонок, я рванула к потоку студентов и затерялась в толпе.
      На следующую пару я прибыла одной из последних и то вяло. Этот день явно прошёлся по мне, при этом несколько раз и асфальтоукладчиком. А ещё впереди сюрприз в качестве нового препода по вышке (речь не о виселице, а о высшей математике). Старый то сбежал с нашей группы в психушку (справка о нервном истощении ему обеспечена точно), и я его понимаю, группа у нас, что надо для испытания острых ощущений: от полной гопоты до отменных тп (тупых эээ прочих индивидов).
      Сажусь за первую парту в предвкушении интриги, все остальные тоже. И-и-и… к нам в аудиторию в момент оглушительно звонка является… является наш обожаемый практикант. Сто-опэ! Я не въехаль! Ааа… эээ где наш новый препод?!
      — Господа студенты, Борис Васильевич, передумал, поэтому в этом семестре зачёты по физике и математике у вас буду принимать я… — прояснил ситуацию препод, — да, и в следующем семестре, думаю тоже… — кажется, в этот момент где-то что-то сдохло. Вот так наша группа и столкнулась окончательно и бесповоротно с Виктором Станиславовичем.
      Самое неожиданное — обе пары прошли спокойно и продуктивно. Материал хоть и непростой, но более-менее понятный. Однако, это всё малость померкло, из-за того, что меня попросили задержаться после пары. Ля-ля-ля… ля-а!
      — Тимьяна, куда пропали три ваши одногруппницы? — обратился ко мне возмущённо практикант-физик-математик. — Их ни на одной паре не было!
      — В душе не ведаю, — пожимаю плечами, — я не староста. А почему это вас заботит?
      — Меня назначили куратором вашей группы, как минимум до следующего семестра…
      » — Дабл «ять»…» — помянула я букву старославянского алфавита, стараясь сохранить внешнее спокойствие. Меня точно прокляли. Таких совпадений точно не бывает.
      — Вы же практикант-физик и одновременно математик, как такое возможно? — осторожно уточняю. Ну, банально интересно. До такой степени, что любопытство пересиливает желание сорваться с места и побежать с криком по коридору: «Да, ладно! Да, за что?! Да, за каким…»
      — Профиль физики — моё второе высшее образование, а математику я преподавал на прошлом месте работы, — почему-то пояснил туповатенькой после бодуна мне, — меня попросили взять в нагрузку вашу группу.
      — Эээ мы особо отличились, да? — похоже, уход математика был последней каплей в чаше терпения руководства факультета.
      — Ваша группа себя весьма ярко проявила, — обтекаемо ответил физик, и явно не жаждал развивать данную тему.
      — Понятно, могу идти?
      — Идите… Aber ohne Windjacke war die Aussicht besser. Obwohl ich muss zugeben, die weiße Farbe ist perfekt für Sie (Но без ветровки было лучше. Хотя должен признать, белый цвет идеально подходит вам)… — опять тихо прошептал несколько фраз, собирая вещи.
      — Ich verstehe die Deutsche Sprache schlecht, so kann ich nicht verstehen, was Sie mir sagen. Auf Wiedersehen, Sir (Я плохо понимаю немецкий, поэтому не понимаю, о чём вы говорите мне. До свидания, сэр), — напрягла я свои извилины, надеясь, что он меня поймёт гмм правильно.
      — Bis bald, bezaubernder Fräulein (До скорой встречи, очаровательная мисс), — несколько виноватый вид собеседника меня удивил. — Прошу прощения, я действительно вас не узнал, приняв за одну из… — мужчина поморщился явно что-то припомнив, — сами понимаете, о ком я. Мне искренне жаль, что так вышло.
      — Да, ладно… проехали, — кисло заметила я. — Вы тоже простите меня за этот… идиотизм… — возникновения подобной ситуации не ожидала точно. Бывает же!
      — Und welche Blumen liebst du? (А какие ты любишь цветы?)
      — Да, ну вас! — я выбежала, хлопнув дверью под заливистый смех. Он меня сегодня адски бесит! Хотя… интересно было бы узнать, что такое брякнул, раз решил извиниться. Поэтому первым делом после пары, я вернула книги в библиотеку и пересказала разговор Эльвире Игнатьевне:
      — Я так и думала, — пока мы разговаривали, она что-то писала. — Видимо, его что-то довело, раз он так среагировал.
      — Наверно, — тихо сказала. И не виновата, вроде бы, практически и все равно чувствую себя не удобно. Ведь… зря же согласилась поддержать вчерашнюю попойку.
      — Держи… можешь или сейчас, или дома прочитать, — протянула мне листок бумаги. Решив не оттягивать неизбежное, я решила прочитать сразу. У меня чуть пар из ушей не пошёл. Да, да… да, чтоб его!.. Да, как он… Стремительно рву на клочки листок и выкидываю в мусорку. Я зол, я очень, черт возьми, зол!
      — Эльвира Игнатьевна, вы… — что ж тебя принесла нелёгкая то, у меня уже передоз общения с тобой, моё ёпрст сокровище! Дайте, мне, наконец, отдохнуть от всего происходящего!
      — Вы что-то хотели? — спрашиваю спокойно… спокойно я сказала!
      — … — на меня с подозрением посмотрели серые глаза. — To be, or not to be: that is the question (Быть или не быть, вот в чём вопрос)… меня интересует «Гамлет» в оригинале.
      — Сейчас… — спокойно ухожу за книгой. Зайдя за стеллажи, терпеливо растираю лицо — мне никогда не было так стыдно. Ужасное состояние. Однако книга сама не найдётся. Повернув голову, я наткнулась взглядом на нужное издание. Что ж… хоть в чём-то мне вновь сегодня повезло.
      Стоило мне появиться, как едва слышный разговор между заговорщиками стих. Почему заговорщиками? Так незачем так тихо говорить. Особенно сейчас, когда у меня нервы на пределе…
      Едва я успела положить книгу, как от души заорал телефон: «Fuck you! I wanna see you cry, bitch…» (да, да, Defiler — Cryomancer). Ага, а вот и одногруппница решила подать признаки жизни. Пока динамик радостно орал дальше текст песни, я старалась держать на лице покер-фейс, плавно доставая из бокового кармана шорт злосчастный гаджет (который чуть трижды не уронила в процессе). Зато брови любителя иностранной литературы в оригинале, поползли вверх. Ну, да… конечно… перевод этой песни закачаешься.
      — Привет, Тим. Наш Васёк тебя не убил? — звонко ударил по моей барабанной перепонке голосок Дашки. Чтоб ей пусто было!
      — Как видишь, нет… — стараюсь, не коситься на упомянутого Васюту. Придумали же ему погоняло, идиотины.
      — О-отлично! Слу-у-ушай, как тебе мой подарок? — какой млин подарок??? А больше ничего сказать она не хочет?!
      — Ммм, дай-ка догадаюсь, ты про шорты? — решила предположить я абсурдную идею, вспомнив, что у меня такой вещи в гардеробе не было до вчерашнего вечера.
      — Да!
      Прикрываю глаза рукой. Я её когда-нибудь прибью или придушу. И тут телефон плавно конфисковали из моих рук:
      — Значит так, Юл`ова, чтобы, как штык со своей святой братией были на парах. Иначе про стипендию можете забыть.
      — Эээ, Виктор Станиславович? Конечно, конечно! — залепетала одногруппница. Вот жаль не вижу её рожу сейчас. Уверена, зрелище стоящее.
      — Что ж… — мне протянули телефон с отключенным вызовом, — спасибо за помощь.
      — Да, не за что… — сказала я закрывающейся двери. — Эльвира Игнатьевна, а что это было?..
      И всё же выходя из здания, я улыбалась. Ведь день прошел в принципе нормально (ключевое — в принципе, а не нормально), а теперь торопилась домой. И тут мне и трамвай, и автобус, и такси… не, а где они все утром были?! Уже иду с подпорченным настроением, злая… очень злая, и опять вечер и этот перекресток. Останавливаюсь, смотрю направо, налево, все спокойно. То есть всё-таки это были глюки?..
      Едва моя голова успела коснуться подушки, как снова заверещал телефон. Кажется, либо скоро загоню Дашку в ЧС, либо сменю рингтон. Из-за этого полиглота у меня теперь сразу перевод в голове всплывает! И почему-то именно первая фраза.
      — Да? — неохотно приставляю динамик к уху.
      — Тим, это что за хрень была? — возмущённо пропищала малость с бодуна (или не такую уж малость) голосом. Хмыкаю, не особо то желая спорить. — Народ маякнул, что ты убойном прикиде сегодня пришла и тебя не выгнали.
      — Я пришла на пару, а не задницу демонстрировать!
      Не попади под руку её подарочек, у меня бы столько нервов не сдохло.
      — Одно другому не мешает, одно другое дополняет, — хриплый смех. А мне вот не до веселья было, когда сделанный Эльвирой Игнатьевной перевод читала. Реально озноб по спине прошёлся. Шутки хороши, пока остаются шутками и не касаются тебя лично.