Отбор служанок для Дракона. Принцесса участвует

Глава 1

Арианна

Это был Дракон. Его черная чешуя переливалась, а острые крылья за спиной были угрожающе распахнуты. Почти белые глаза с узкими зрачками пронзительно следили за мной.

- Арианна Никон-Ида Шейрис! – рычал он мне, едва ли не исторгая пламя из клыкастой пасти. – Тебе не уйти!

Я топталась на месте, перепуганная до смерти. Меня колотило от страха и дикого, необузданного ветра, на котором развевалось мое легкое платье из светлой ткани.
На краю этого утёса, где я стояла, ветер всегда был особенно сильным. Дракон преграждал путь к отступлению, за его спиной был спасительные массивы темного леса, где я могла бы спрятаться, а за моей спиной – обрыв и бушующее море.

- Ты не отпустишь меня? – хрипло спросила я, и мой голос тут же потонул в северном ветре.

Горло болело, а глаза щипало от слёз.

- Не отпущу, - уже спокойно ответил мне Дракон.

- Почему?

Я безвольно опустилась на густую траву. Мне не хватало сил. Я растворялась в ужасе, поглощающем меня всё быстрее и быстрее.

- Ты знаешь.

Я неистово покачала головой, отрицая то, что что-то знаю. Теплые слёзы текли по моим щекам, легкие жгло, словно бы мне не хватало воздуха.

- Я не знаю… - хрипела я, хватаясь за горло. – Правда, не знаю.

Спина болела. Болела, так, словно бы меня резали. И кровь, я чувствовала её – тягучую, алую, почти горячую кровь, текущую по моей спине.

- Посмотри, - шепнул мне Дракон. – Посмотри мне в глаза.

Изнемогая от боли, я уткнула руки в траву. Удивленно распахнула глаза – мои руки были покрыты серебристо-белой чешуей, крупной и жесткой… Острые когти вонзались в землю, и кости внутри меня будто бы ломались. Я из последних сил подняла голову и посмотрела Тёмному Дракону в его большие глаза, и в черных зрачках сразу увидела себя. Совсем другую себя…

Вздрогнула и резко проснулась. Одним махом подняла голову и уставилась в зыбкую полутьму. Офис уже был пуст, и в нашем опен-спейсе горела лишь одна настольная лампа - та, что находилась на моём столе. Сонно потерев глаза, прищурилась и посмотрела на часы.
Ого! Время!
И как меня угораздило вырубиться прямо на рабочем месте?...
Вечно у меня в новолуние страшный упадок сил...

Стала растерянно собирать бумаги на столе, а после завершать работу программы на компьютере. Конечности были ватными, а веки тяжелыми. Ох, как же хотелось взбодриться – выпить чашку кофе, приоткрыть окошко, подышать… Отбросить остатки сна. Этот сон. Снова.

Вздохнула и ещё раз потерла глаза. Сколько раз за последний год мне снился этот сон? И не сосчитать… Голова всегда так болела, когда я пыталась понять, почему мои сновидения выглядят так необычно.

Оставив в покое бумаги, зевнула и направилась в сторону офисной кухни. Вспыхнули софиты, подсвечивая стильный кухонный гарнитур с хорошей техникой. Кофе-машина загудела, и горячий кофе заполнил ароматной горечью мою чашку.

Прикусила губу, ощущая, как очередной приступ меланхолии ядом наполняет мою кровь.

Замерзшими пальцами сжала чашку в руках и посмотрела на улицу за окном – как темно. Темно и одиноко… Словно наваждение, в один миг на меня нахлынула привычная тоска. Я не просто так чувствовала себя одинокой - я действительно была такой.

У меня не было родителей, и я не знала их. Они погибли в авиакатастрофе, когда я была совсем маленькой. Почти с самого рождения меня воспитывала бабушка. Конечно, она много рассказывала мне о родителях, говорила, что они были прекрасными людьми, показывала фотографии, и моё сердце всегда откликалось любовью при мыслях о них, но… Мечты о том, что я когда-нибудь проснусь, а они будут рядом, всё детство оставались лишь только мечтами маленькой девочки.

С бабушкой мы жили вдвоем, и она была мне самым близким, родным и дорогим человеком. Человеком, который дал мне всё, что только мог дать – хорошее воспитание, поддержку, любовь и заботу, мудрость…

Но в этом холодном мире я всё равно с детства стойко ощущала себя одиноко, потерянно, будто бы была не на своем месте. Даже несмотря на то, что у меня были хорошие друзья, прекрасные студенческие годы и хороший коллектив на работе. Я до сих пор не могла подпустить к себе людей ближе определенной границы. С самого детства и до сих пор. Люди зачастую считали меня интересной собеседницей, рассудительной и воспитанной особой. Красивой девушкой - тоже. Но вместе с тем я была для всех слишком замкнутой, закрытой и чересчур серьёзной.
Хотя я, конечно, старалась быть приветливой и дружелюбной со всеми, но близких друзей у меня не было, а в компаниях я зачастую чувствовала себя неуютно...
Про отношения с парнями - вообще молчу.
Наверное, это какие-то серьезные внутренние проблемы, не иначе...
Сколько себя помню, мне всегда было сложно: с людьми, с этим миром, с повседневной жизнью в этом калейдоскопе бушующих дней.
Я словно бы была не отсюда.
И обычно от таких ощущений и мыслей мне становилось ещё горше.

Эта колючая, мерзкая отчужденность и это ощущение будто бы ты белая ворона среди черных – оно никогда не проходило. И поэтому, когда два года назад бабушки не стало, я с большим трудом перенесла новость об этой утрате…

Чудом решила не бросать работу, на которую только-только устроилась, совмещая с учёбой.

Смерть бабушки далась мне очень тяжело. Горько. До невозможности печально... И самым странным тогда, в те часы, когда она уходила, стали её слова для меня, которые я так и не смогла разгадать:

«Мой час пришёл, моя дорогая Арианна. Я должна сказать тебе, что совсем недавно узнала о том, что очень дорогой для нас с тобой человек умер. Он пришёл ко мне во сне, и мне всё открылось. Он погиб, Арианна, и теперь никто не сможет забрать тебя, но ты живи здесь, наша маленькая принцесса... Живи и будь счастлива. Возможно, когда-нибудь найдется Путеводитель, который отыщет тебя в этом мире и поможет вернуться домой…»
Выдохнув, я поставила чистую чашку в шкаф и отправилась обратно к своему рабочему месту, собираясь наконец-то отправиться домой. Если задержусь здесь совсем одна ещё дольше, чувствую, меня начнёт жечь и не такая тоска.
Тем более, что эта осень казалась мне особенно грустной – летом я защитила диплом, студенческая жизнь осталась позади, и теперь передо мной расстилались только одинокие рабочие будни.
Надо же, в свои двадцать два года я ощущала себя одинокой старухой на краю мира.
Дотянулась до сумки и вздрогнула, резко выброшенная из своих мыслей. Прищурила глаза и напряглась. Страх охватил меня с головы до ног – странный страх, липкий. Страх, а вместе с ним и нехорошее предчувствие.
Стеклянные двери зала вдруг открылись, и в опен-спейс, в котором я сидела в полном одиночестве, зашли две темных фигуры. Всё бы ничего, но эти две фигуры выглядели весь угрожающе. Остановились и, вскоре заметив меня, тут же направились к моему столу.
И с каждым их шагом во мне всё больше пробуждался дикий, удушающий ужас.