отравленная

глава 4

Алиса прокручивала в голове слова Кирилла, которые застали ее врасплох. Нет, она догадывалась, что рано или поздно услышала бы что-то подобное от парня, которому понравилась. От парня, который готов свернуть горы ради нее, сделать все, чтобы она улыбалась и была столь же прекрасна всегда. Это был лишь вопрос времени. Но, как показали слова Кирилла, время Алисы вышло. Видно ей не суждено долго быть одинокой двадцати трехлетней особой в небольшом городке. Все то время, что девушка провела одна, расставшись с Дмитрием, должно было помочь ей встать на ноги, подготовиться к новому этапу своей жизни — точнее к новым отношениям.

Мельник не имела ни малейшего представления о том, что преподнесет ей этот новый этап жизни. Будет ли все так хорошо, как она представляла в своей голове или Кирилл все-таки не тот человек, который способен сделать ее жизнь хоть чуточку лучше. Ей хотелось верить, что это все не сон и не злая шутка, что она действительно могла понравиться парню. Снова. Понравится такой, какой была — без яркого макияжа и обтягивающих вещей. Понравится так сильно, что он был готов посылать ей письма с шекспировскими строками и признаваться в своей симпатии, не боясь быть отвергнутым. Алиса не маленькая наивная девочка, она прекрасно знала, как парни боялись отказа. Но, то, что Кирилл сделал первый шаг так быстро и вовсе не попросил Алису высказаться о своих чувствах в ответ, говорило лишь об одном — он готов подождать. Главное не упустить момент. Его терпение могло иссякнуть.

— Алиса! — девушка резко дернулась. Чудом кружка чая, которая стояла на краю стола, не перевернулась. Мельник как-то удалось не задеть ее локтем. — Ты где летаешь? Прекращай это гиблое дело и помоги мне, — пробормотала Ева.

Она опустила кисточку в воду, после в желтую краску. Ева заплела волосы в две широкие длинные косы, кончики которых едва касались большого листа белой бумаги, на которую аккуратно наносился один цвет за другим. Младшая сестра нахмурилась, закусив кисточку между зубов.

— Тут что-то не так, но я не могу понять что, — произнесла она, не вытягивая основание кисти изо рта. Перевела взгляд со своего рисунка на сестру, а потом обратно. — Ты издеваешься?! Алиса, ты вообще слышишь меня?

— Чего тебе?

— Помощь твоя нужна, говорю.

Алиса отложила от себя книгу, заранее вставив закладку между страниц. Встала с дивана и села около сестры на пол. Положила руки на свои колени, отметив про себя, что пора бы стереть с ногтей малиновый лак, которого почти не осталось.

Алиса внимательным взглядом окинула рисунок — яркие цвета хаотично раскинулись по всему периметру белого листа. Девушка совершенно не понимала, что перед ней, точнее, что именно изображено. Это все было похоже на случайный набор цветов и линий, а никак не на картину, от которой должно перехватывать дыхание.

— Это задание по психологии. Нужно изобразить те цвета, которые составляют основную часть мира. То есть то, что мы видим чаще всего и что вызывает у нас улыбку. Я выбрала голубой, а не синий. Знаешь почему? — Алиса лишь пожала плечами, чем заставила сестру продолжить свой монолог. — Потому что голубое небо с белыми такими воздушными облаками всегда заставляет меня улыбаться. Думаю, что это нравится всем. Не думаю, что темно-синие тучи кого-то приводят в восторг, — Ева указала краешком кисти на голубые полоски с небольшими белыми пятнышками.

После услышанного, картина в голове Алисы кое-как прорисовывалась. В словах Евы был смысл. Кое какой.

— Зеленый. Его я взяла больше всего. Он везде — только за окно выйди и сразу же тебя захлестнут оттенки зеленого. Всякие. Правда сейчас их почти нет, осень же. Зима скоро, но все равно зеленый должен быть моей картине. Еще добавила немного красного и что-то меня дернуло взять оранжевый. Теперь думаю, куда влепить желтый — солнце и все такое. Не хочу, чтобы желтый сливался с оранжевым. Будет какая-то каша тогда.

Впервые за долгое время Алиса почувствовала себя настоящей старшей сестрой, а не нянькой, которая то и дело должна следить за выполнением уроков и количеством еды в холодильнике. Ева просила помощи, что делала редко. И просила она ее у старшей сестры. Младшая сестра, если честно, сама была немножко удивлена порывом своих чувств.

В тот вечер, когда на глазах у Юры ее мать поссорилась с Алисой, Ева все переосмыслила. Точнее это переосмысление пришло к ней после разговора с отцом. Он попросил дочь подумать о будущем, взглянуть на мир глазами старшей сестры. Такая картина Еве не очень понравилась. Ева Мельник решила, что слишком давно не разговаривала со старшей сестрой, не просила о помощи просто так — потому что она старше и умнее. Ева всегда капризничала, указывала и критиковала сестру, но никогда не ставила себя на ее место: работать, следить за двумя младшими сестрами и братом, вдобавок вести порядок дома — довольно затруднительная миссия для одной хрупкой девушки.

— Вот здесь, думаю, он будет смотреться уместно, — Алиса указала на свободное место у самого края листа, сразу же над синим цветом. Ева кивнула и в ту же секунду закрасила белое пятно желтым.

— Спасибо, — Ева улыбнулась, придвинулась ближе и, положив одну руку по другую сторону от листа, стала быстро закрашивать желтым все свободное пространство. — хм… Алис, — начала девушка, крепко зажала кисть между пальцев, чтобы не выронить и не испортить свое творение, — я могу помочь тебе с ужином сегодня, если ты не против.

— Нет, я только за, — Алиса улыбнулась. Она была удивлена таким порывом младшей сестры, даже немного засомневалась в том, что перед ней сидит именно ее Ева— несносная и эгоистичная, которая даже чашку после себя никогда не мыла. — Спустишься к шести и мы что-то вместе приготовим, — добавила Алиса, внимательно смотря на сестру, которая тоже не сводила глаз с девушки напротив. Обе улыбнулись друг другу, а после Ева продолжила рисовать, а Алиса вернулась на диван и продолжила читать.

Такое было впервые за долгое время. Ева пошла на контакт, стала взрослой и почти самостоятельной. Алиса хотела ее похвалить, сказать о том, как она рада ее взрослению, но решила смолчать. Мало ли, может ее слова обернутся против нее самой, и Ева снова станет капризной маленькой шестнадцатилетней девчонкой.