Отражение

Странно. Когда-то это была опрятная и светлая комната. Всюду царила чистота, и мать тщательно следила за тем, чтобы пыль не залеживалась подолгу на серванте и книжных полках. Помнится, Он просыпался поутру оттого, что солнечные блики играли в свою вечную и непонятную игру на хрустальных стеклах старого дореволюционного сервиза, состоящего из двух роскошных графинов и водочных рюмок на двенадцать персон. Солнечные зайцы отражались от стекла и зеркал, и вся комната наполнялась каким-то нереальным, добрым светом и теплом. Из кухни пахло свежими блинами и яблочным пирогом. Как-то зимой Он прибежал из школы и, не пообедав, только бросив на аккуратно убранную кровать портфель, быстро ускакал гулять с друзьями. Всей компанией дурачились на ледяной горке, что была за стадионом, на берегу скованной льдом реки. Пропадали они тогда аж до девяти вечера, а потом замерзший, с окоченевшими руками и ногами, он во всю прыть добирался домой. Мама тогда еще очень переживала и злилась на нерадивого сына, а когда он появился на пороге весь заснеженный и дрожащий, у нее духу не хватило отругать его за столь позднее появление и мокрую одежду. Она просто помогла ему переодеться в сухое и долго отпаивала чаем с медом. Эта квартира видела многое: бесконечные ссоры с отчимом, который потом окончательно спился и помер, шумные вечеринки по поводу, и без него. А сколько глупых, но красивых девчонок спало на этой самой кровати, Он уже и со счету сбился. Да-а, раньше все было не так, как сегодня. Что случилось? Где всё это былое великолепие? Некогда мягкий и пушистый ковер превратился в облезшую и протертую во многих местах шкуру непонятного дикого животного, по которой нагло и не скрываясь, ползали тараканы. Сервиз был давно продан, постельное белье не менялось месяцев семь или восемь. Дверцы у серванта были разболтаны и скрипели при каждом шаге, раскачиваясь, словно ставни в заброшенном доме. Лампочка давно перегорела, и теперь Он сидел один в старом кресле с протертой обивкой и смотрел на свое отражение в пыльном трельяжном зеркале. Красный уголек тлеющей сигареты стремительно подбирался к изжеванному фильтру, и это наводило на него сонливую тоску.

- Ну, что уставился?! Что ты меня разглядываешь, как цыган золото! Ты вот там сидишь в своем зеркале, и начхать хотел на меня и весь наш мир. Ты думаешь, что можешь вот так сидеть и ухмыляться, пялиться на меня своими глазами? Уууу какие у нас глазаааа. Злые, уставшие. Ты тоже устал? Молчишь, ну и пошел ты! - Сергей со злобой швырнул окурок в зеркало, и устало откинулся на кресле.

- Зря ты так на меня, - вдруг ответило отражение и аккуратно затушило сигарету в карманную пепельницу, - Ты же в себя "бычок" кинул, а не в меня.

- Это еще с чьей стороны посмотреть, - огрызнулся Сергей и зло посмотрел на себя в зеркало. Отражение тем временем вальяжно раскинулось в строгом кожаном кресле и меланхолично поглядывало на него.

- Ты бы хоть протер стекло, что ли? Ни черта не видать... хотя, что на тебя смотреть. Четвертый день в рай попасть не можешь? Косточки ломит? Тошнит, депрессия? А баба у тебя, когда в последний раз была? Чего-то я не припомню, что бы в последние четыре месяца у тебя хоть кто-то спал на кровати, кроме тебя и тараканов, разумеется. Эх! А помнишь, как мы жгли?! Ох, время было золотое, - Отражение издевательски захихикало, и даже смахнуло набежавшую слезу.

- Да заткнись ты! Не твое дело! Тебя нет! Нет! - от собственного крика у Сергея заложило уши, и эхо отразилось в черепе приступом ноющей и нестерпимой боли. Боль. В последнее время она становилась все настойчивей и сильнее. С остервенением парень схватил лежащую рядом бритву и с силой стал полосовать левую руку. Кровь ручейками заструилась на джинсы и ковер, и это его слегка отрезвило. Осознав содеянное, Сергей схватил кусок какой-то тряпки и судорожно принялся перематывать изуродованную руку.

- Смотри, что я наделал из-за тебя, - прошипел он на отражение.

- Ты же галюцинация! Зачем я с тобой вообще разговариваю. Смотри, как порезался. Мне не больно. Просто не красиво потом будет. А если загноится? - Бормотал Сергей, кое как пытаясь справиться с перевязкой.

- Из-за меня?! Да я лучшее, что осталось от тебя прошлого. Посмотри на меня и вспомни, каким ты был пару лет назад! И во что ты превратил себя? Ты выглядишь хуже дворовой собаки! У тебя были все шансы в жизни, и чего ты достиг? От тебя все друзья отвернулись, ты же самых близких "кидать" начал! Для чего ты живешь? Хочешь сдохнуть?! Ну, так подыхай, только другим жить не мешай! - отражение в зеркале в бешенстве швырнуло пепельницу в оппонента, от чего по зеркалу поползли мелкие трещины, вскочило с кресла и вышло из квартиры, громко хлопнув дверью. Пораженный Сергей тупо смотрел в пустое зеркало и не мог понять: то ли он сходит с ума, то ли все происходит на самом деле. Он даже про руку забыл, и темная кровь снова начала сочиться из глубоко прорезанных ран. Опустошенный и потерянный, парень подошел к зеркалу, постучал в него и сиплым голосом прошептал:

- Эй, вернись, не оставляй меня. Мне, мне одному не выбраться. Где ты? Вернись, я не могу без тебя. Ты же мое отражение. Куда же ты без меня?

Сергей немного постоял, потом снова плюхнулся в свое кресло и закурил сигарету.

- Вали, вали, - процедил он сквозь зубы, и еще раз взглянул в зеркало. Все та же комната, все та же грязь. То же потрепаное кресло. Но его отражения не было. И на стекле все так же оставались трещины от брошеной пепельницы. Сергей смотрел в пустое зеркало и его неумолимо клонило в сон. Завтра все будет по другому.

Вскоре за окном появился сверкающий серпик стареющей Луны, и в комнате поползли серые тени. Сергей все так же сидел в кресле, истлевший окурок валялся в луже крови, натекшей из порезанной руки. Кругом царили покой и тишина, и уже ничто не могло их потревожить.

2001