Оттенки настроения

***

Сизым облаком, синим омутом через горы и через поля

Разливается незнакомая и уже не моя земля.

Все былое быльем поросшее, все, что будет окутал мрак,

И спасибо за все хорошее и простите уж, что не так.

И тоскою в душе отзывается и бедою стучит в окно,

И болит и не закрывается рана, кровью смочив полотно.

Сон дурной разрывая хохотом, гром укутался в облака, безмятежным протяжным рокотом, растворилась судьбы река.

Что тут писано или неписано, кто-то знает, а кто поймет,

Видно так на роду написано, горе сразу же убьёт.

Ускользая солнечным зайчиком тихий мир словно дым с полей,

Нежной кожи коснутся б пальчиком, выгнав демонов прошлых дней…

***

Я умерла. На страшный суд,

Уже меня и судьи ждут,

Поправив мантии свои,

Признания хотят мои.

Но в оправдание смысла нет,

Я не спешила на тот свет,

А так жила, считая дни,

И были разными они.

Я умерла. И что с того?

Уже не помню ничего.

Быть может это только сон,

Проснусь и растворится он.

Но… Глаз открыть я не могу,

Быть может и себе я лгу,

Что тут небесные врата, а может

Ада пустота?!

Я умерла. Откуда страх?

Откуда слезы на глазах?

Жалеть себя, что правда? Да!

Я не вернусь уж никогда.

Лишь памяти фитиль горит,

И ничего уж не болит.

Я слышу мысли, вижу боль

И за собой и пред собой.

Нас - легион, орда и рать,

Не отодвинуться, не встать.

И в сей печальнейший тартар,

Идёт уже и млад, и стар.

Но что-то держит на земле,

И утонуть мешает мне.

Я умерла, но я жива…

Пока же это лишь слова.

Но каждый звук возле ворот,

По перепонкам мерно бьёт.

И сквозь густую пелену

Я понимаю, что тону.

В круговороте темноты

Меня не отпускаешь ты…

Я умерла - и это факт.

И только сердце бьётся в такт.

Один удар, потом другой,

Я чую землю под собой.

Я понимаю, что жива,

Хоть умерла, нет,неправа.

Наполнив лёгкие теплом,

Я забываюсь мирным сном.

Смерть - лишь игра, не для меня,

С погасшим пламенем огня…

***

Я видела солнце в цветном ореоле,

Я видела птиц, что скучают по воле,

Я видела море в рассветных лучах,

Я видела умиротворенье и страх.

Я видела пламя большого огня,

Я видела боль, что съедала меня.

Я видела радугу над рекой,

Я видела счастье и знала покой.

Я видела слезы на черных ресницах

Я думала это мне только снится.

Я знала, что может все быть иначе,

Только не знала, что все это значит.

Я только в глаза твои загляну,

Больше не плаваю, а тону.

Я видела раны и видела кровь,

Я видела страсть и познала любовь.

Ну что бы пред взглядом моим не передстало,

Только тебя мне отчаянно мало.

***

Проходит все. Пробьют часы.

Нет места сантиментам.

Очарование красы

Я жду аплодисментов.

Порой глаза нельзя открыть,

Свинцом налились веки.

Ты скажешь слишком просто жить?

Оставшись человеком…

С тобой я спорить не возьмусь,

Не смысла, сил, желания,

Вздохну, нахохлюсь, разозлюсь

Привет, воспоминаниям.

Мой милый друг, наш милый спор

Давно уж исчерпался,

Кто личностью был до сих пор,

С душою не расстался…

***

Птицей механической просится наружу

Боль моя душевная, не сложив оружия.

Белая и красная в бежевом тумане,

Ниткой тонкой саржевой, растворяясь в обмане.

Словно бестелесная и совсем плохая,

Радость бессловесная пролетит, порхая.

Фейерверком солнечным, искрами играя,

Страсть моя закружится, струны задевая.

Переливом сказочным хрусталя речного,

Горе мое спрячется в лапах домового.

И в глазах русалочки отражаясь светом,

Заиграет нежность позднего рассвета.

Лишь любовь, украдкою обнимая страх,

Ледяной каплею стынет на устах.

*"*

В лунном свете растворилась белая река,

Далека моя родная, слишком далека…

Градом небо освежилось, глянув на восток,

Как жилось тут, да забылось меж последних строк.

Эхо в поле потерялось в звуках утонув,

Что уж нам с тобой осталось, лишь одно "ау"!

Зашумит, закружит вихрем в воздухе ночном,

Что тебе моя палитра в шуме городском?

Напишу свою картину ветром в волосах,

Разнесу по звёздам краску на своих слезах.

Распишу восход багряным призрачным огнем,

И штрихами раскидаю в имени твоём.

***

Муза, воспой… Не забудь Ахиллеса!

Одина тоже зови из-за леса!

Кликни Аида из темной пучины,

Тота, Атона покличь без причины.

Мы соберем всех богов пред собой!

Весь сонм воссядет на трон голубой!

Будут совет свой со мною держать,

Как же мне музу свою удержать?

Можно б на цепи ее посадить,

И не приветствовать, и не любить,

Или в Элизиум разом забрать,

Чтобы могла она годы проспать…

В черных одеждах и с длинной клюкой

Мойра с улыбкой склонилась над мной.

Нити судьбы твердо сжавши в руках,

В крыльях Пегаса я спрячу свой страх.

Муза, заткнись… Если пушки орут.

Лишь одного никогда не убьют.

То что в душе, словно камень к ногам,

То не подвластно и древним богам.

Я напишу - моя Муза сотрёт,

То, что в душе никогда не умрёт!

***

Я слышу музыки волну, что с ног сбивает,

Наверное, меня одну она не убивает.

Лишь тихий взмах моей руки - крыло печальной птицы,

Мне позволяет лишь на миг в тех звуках раствориться.

Мой шаг вперёд и два назад в небрежном арабеске, скрывает первобытный страх в полночном блеске.

Паря над полом как во сне, летая над паркетом, уже танцую на струне большого инструмента.

Мелодия меня манит своей печалью, окутав, защитив от мглы своей вуалью.

***

Душа наполнена до края,