Отверженная истинная короля-дракона

Глава 1. Все не так

— Ты сейчас же покинешь замок и больше никогда сюда не вернешься, — слышу я внезапные, но раздирающие душу слова моего мужа. — Ты мне надоела.

Оступаюсь и чуть не падаю, когда Эргарн произносит это вместо приветствия после возвращения из долгого похода.

Смотрю в такие теплые раньше глаза и не вижу ничего, кроме равнодушия. В их бесконечной темноте нет ни малейшей эмоции до тех пор, пока словно из ниоткуда рядом с ним не появляется миниатюрная брюнетка.

Мой муж скидывает со своих широких плеч дорожный плащ с красным бархатным подбоем и подает ей свою крепкую ладонь, как это часто делал для меня. В каждом движении сила, ощущение властности.

Когда Эргарн переводит на девушку взгляд, на его мужественном лице с высокими скулами и упрямым подбородком появляется обожание.

Но не меня. Той. Другой.

Девушка чем-то похожа на меня: такая же хрупкая фигура, такие же длинные черные волосы… Но во взгляде, брошенном на меня, торжество и жесткая издевка.

Боль во мне пульсирует вместе с кровью, растекается по венам. Я не верю. Эргарн не может так со мной поступить.

— Эргарн, но…

— Прекрати ныть, — бросает небрежно он. — Собирай свои вещи. И выродка своего забери с собой, ко мне он не имеет ни малейшего отношения.

В груди все сжимается от боли, не могу вдохнуть. Пальцы судорожно сжимают платье, в глазах темнеет? А потом…

Я громко вскрикиваю и резко подскакиваю на кровати. Сердце бешено бьется, будто вот-вот выпрыгнет из груди, во рту сухо, так что язык к небу пристает, в глазах разноцветные круги, за которыми я едва различаю очертания своей комнаты.

Серый свет пасмурного дня наполняет помещение, за окном медленно спускаются пушистые снежинки, в углу чернеет догоревший за ночь камин. Мне сразу же становится холодно, потому что ночная рубашка намокла от испарины, пробившей меня из-за сна.

Сползаю с кровати, чтобы стянуть с себя прилипшую одежду. Переодеваюсь, накидываю сверху теплый халат, плотно затягивая пояс, и подхожу к окну.

Подъездная дорога запорошена снегом так, что даже на коне проехать будет сложно. Пора возвращаться к управлению замком, достаточно уже провела времени вдали от всех дел, восстанавливаясь и занимаясь только сыном.

В первую очередь стоит отдать указание поскорее расчистить дорогу. Жду. Очень-очень жду возвращения мужа из похода.

Но на сердце все еще неспокойно из-за сна, как будто он заронил в мое сердце зерно сомнения. Это же всего лишь кошмарный сон, ведь Эргарн никогда бы так со мной не поступил. Ни со мной, ни с нашим сыном. Точно не после этого счастливого года, проверенного вместе. А то, что снится всякий бред — это просто усталость и переживания.

Пытаюсь себя в этом убедить и ищу объяснения. Судя по последнему письму, Эргарн вот-вот должен вернуться, но моя метка молчит, вот я и беспокоюсь. Что могло его задержать? Что могло произойти?

Рядом в кроватке слышу тихое сопение и шорох. Подхожу к сыну и поправляю сползшее одеялко, но Фейр, наш с Эргарном сын, открывает глазки, и его ротик растягивается в очень милой, хотя еще и неосознанной улыбке. На душе от этого становится тепло и радостно. Беру его на руки, прижимаю к себе и шепчу ему на ушко, что мы с папой его очень сильно любим.

Муж ещё не видел Фейра, но в последнем письме ему как раз рассказали о рождении сына. Сама я не могла написать — была слишком слаба для этого, перо просто выскальзывало из пальцев.

Тишину утра разрывает дребезжащий звук цепи, опускающей подъемный мост. Малыш вздрагивает и начинает тихонько похныкивать и беспокойно ворочаться.

— Тш, милый, это, наверное, папочка приехал. Уверена, что он очень хочет с тобой встретиться, солнышко мое, — мягко покачивая, успокаиваю Фейра я. — Идем его встречать?

Провожаю взглядом опускающийся мост и, сетуя про себя о том, что не успели расчистить дорогу, спускаюсь на первый этаж, в холл. Каменный пол, прикрытый только тонким шерстяным ковром, холодит ноги сквозь тонкие домашние туфли, а под халат забирается сквозняк от непрогретого еще помещения: зима в этом году пришла раньше обычного, еще не все успели приготовить. А мне было не совсем до этого, пока я отходила от тяжелых родов.

К сожалению, мой магический резерв слишком мал, поэтому все время беременности мне приходилось нелегко, и я мучилась от магии, которую перенял ребенок. Никто не был уверен, справлюсь ли я, выживу ли я в родах.

Но я смогла. Мысль о Эргарне и нашем малыше придавала мне сил и намерения выжить, поэтому я молилась богам, и они помогли мне. Всего за месяц я встала на ноги, и теперь сама, лично хотела встретить своего мужа из похода.

Прижимаю к себе Фейра, как могу быстро спускаюсь и выхожу к входной двери. Створка открывается, впуская внутрь морозный воздух и несколько снежинок, которые быстро тают. Я задерживаю дыхание, готовая кинуться в объятия мужа, но на пороге появляется не он.

— Срочное донесение от Его Величества, — громко сообщает вошедший, снимая шапку, запорошенную снегом, который падает на пол.

Здесь же, в холле собирается прислуга, а также Главный советник с Верховным жрецом, которые так же как я, ожидали скорого прибытия моего мужа.

— Докладывай, — командует советник и бросает на меня странный взгляд.

В груди уже заранее появляется такой же ледяной, как снег за окнами, ком тревоги. Где мой муж? Что с ним? Я застываю, дрожащими руками прижимая к себе младенца.

Гонец достает из-за пазухи свиток и разворачивает его:

— Я, король Морравии Эргарн Третий, властью, данной мне богами, приказываю: мою жену, Эйлис, осудить за черное колдовство и приворот короля, лишить метки истинности, а затем казнить ее и ее новорожденного ребенка. Все упоминания об Эйлис стереть из всех летописей, а любое упоминание о ней приравнивать к государственной измене.

Шепот потрясения прокатывается по присутствующим, и только советник и жрец остаются невозмутимыми. Они задают только один вопрос: