Ожерелье для Кристины

1

       Двери бесшумно распахнулись, и я зашёл в магазин. Мелодично зазвучал колокольчик,  сообщавший о появлении покупателя. Ситара подняла голову.

  - Ба, кого я вижу!

   Она заулыбалась и вышла мне навстречу.

  - Ты снизошёл до того, чтобы зайти? Я польщена!

    Мы вместе учились в школе. Потом много лет не виделись. А лет десять назад вдруг обнаружилось, что она работает в ювелирном магазине неподалёку от моего дома.  Иногда я видел  Ситару через витрину магазина, и если наши взгляды встречались, то приветственно махал рукой и получал в ответ воздушный поцелуй.

     Раз  или два в год нам выходило обменяться десятком слов, и я знал, что Ситара замужем и что у неё растёт сын.  Во время этих коротких обменов новостями она  оставалась в дверях, я никогда не заходил вовнутрь.  Сегодня зашёл.

   - Ты прекрасно выглядишь!

   - Спасибо! Ты не меняешься, всё такой же молодой и энергичный. Что нового у тебя?

   Я решил не продолжать обмен дежурными комплиментами.

    - Я по делу.

   Ситара изобразила удивление, перемешанное с восторгом.

   - Неужели  хочешь купить что-то?

   - Почему бы и нет? Скажем, жемчужное ожерелье. 

      Ситара схватила меня за руку.

   - Не верю своим ушам. Появилась та, которой ты хочешь купить жемчужное ожерелье?

   - Что в этом странного?- я всеми силами пытался сдержать предательскую улыбку и сделать вид, что для меня покупать жемчужное ожерелье - это обычное, пустяковое дело.

   - Я рада за тебя. Не раз видела тебя с девушками, и всё ждала – когда у тебя появится та, которой ты захочешь сделать настоящий подарок. Как её зовут?

   - Кристина.

  - У тебя есть её фото?

  Я достал гаджет и отыскал фотку, которую можно показать Ситаре. Ага, вот здесь Кристина ставит на стол чашку. Она смотрит не на меня, то есть не в объектив, а немного в сторону, на чашку - её глаза не видны. По этой фотографии нельзя догадаться – кто она. Показываю Ситаре, крепко держа гаджет в руках. Чтобы она случайно не выхватила его из моих рук и не  полистала бы  альбом. Но Ситара подобных помыслов не выказывала.

   - Красивая и молодая,- в её голосе проскальзывают нотки зависти.

  - Как ты.

  Ситара пристально смотрит на меня – ей комплимент понравился.

  - Я подберу тебе что-то классное.

Спустя пару минут она выкладывает на стол несколько коробочек со сверкающими  жемчужными нитками.

   - Какая тебе нравится больше всех?

   Выбрать было сложно. Я ничего не понимаю в жемчуге. Наконец, указал:

  - Эту или эту, я даже не знаю какая из них лучше. Подскажешь? Сколько они стоят?

  - Не волнуйся, я сделаю тебе отличную цену. А из этих двух ожерелий, на которые ты указал, я бы предпочла вот это,- она указала на нитку бирюзовых жемчужин.

   Я кивнул головой.

   Через две минуты я выходил из магазина с пакетом в в руках. Ситара проводила меня до дверей и на прощание помахала рукой. И улыбалась. Интересно - если бы она знала, кто такая Кристина, улыбалась бы также?

   Я работаю в похоронном бюро. Некоторые замирают с открытым ртом, когда я рассказываю об этом. Испытующе смотрят на меня, словно проверяют – не разыгрываю ли? Многих это настораживает.

    Из-за этого я чаще говорю, что работаю в муниципалитете. Большинство удовлетворяются таким ответом и не спрашивают подробностей. А я спокоен, что никого не обманул – похоронное бюро находится в ведении муниципалитета.

     Попал я на эту работу случайно. Думал – перебьюсь до осени, а там пойду на какие-нибудь курсы.

    Говорят, что если хочешь насмешить бога – расскажи ему о своих планах. Карты судьбы легли по-другому.

     Небольшой коллектив похоронного бюро оказался сплочённым  и я бы сказал, изысканным, так что быстро сдружился с  коллегами. Помимо полагавшейся мне зарплаты муниципального работника четвёртой категории платили всевозможные бонусы и добавки. Наверное, в финансовом отделе муниципалитета считают, что наша психологически напряжённая работа,  требует большого расхода  душевных  сил, и  заслуживает подобающей компенсации. Получаю больше, чем я ожидал.    

   Работа в подобном месте настраивает людей на философский лад. Чтобы нормально работать, нужно не обращать внимания на тех, кто  лежат в картонных гробах. Ещё вчера двигались, общались по телефону, делали покупки в магазинах, смотрели фильмы, и даже строили планы на  будущее. Но вот что-то произошло в организме -  и уже никому не нужное тело ожидает очереди в крематорий, чтобы обратиться в тот самый прах, из которого всё  и произошло.  Появляются родственники или друзья усопших – для них нужно подготовить церемонию прощания. Станьте здесь, пройдите туда.  Какую музыку? Какой веры был усопший?

      Все наши сотрудники чем-то уникальны, но особых слов заслуживает наш пастор. Он может отпеть усопшего по любому обряду. По-христианскому, по мусульманскому, по иудейскому, а если потребуется, то и по буддийскому или синтоистскому. Во всяком случае, у присутствующих создаётся впечатление обряда, исполненного по всем канонам. Если покойный  был атеистом, то наш священник сбрасывает накидки, символизирующие принадлежность к той или иной конфессии, и говорит напутственное слово. Он говорит это слово или молитву даже тогда, когда слушателей – кроме нас самих – нет. Пятую часть  покойников никто в последний путь не провожает. Полные одиночки. И лишь одна-две церемонии в день, на которые приходят более  десяти человек.

     Ещё пару лет назад я узнал от нашей секретарши – она знает всё обо всех  – что наш пастор живёт с дамой.  Отнёсся тогда к этому сообщению  равнодушно – его выбор, с кем жить.

     Я жил тогда с экстравагантной шатенкой по имени Нава.  Она обладала удивительным свойством  -  всё знать и ни в чём не сомневаться.  Всегда знала, что купить, что приготовить, куда пойти, с кем встречаться, чего опасаться. Её поражали до глубины души те случаи, когда  у меня по какому-либо вопросу возникало  иное мнение.  Как это можно думать иначе? Я чего-то не понимаю, или хуже того, действую специально назло.