Пальтишко из "Сэконд Хенд"

Пальтишко из "Сэконд Хенд"

Я домыла пол в торговом зале продовольственного магазина и удалилась в санузел, чтобы вылить грязную воду в унитаз. Из рядом находившейся подсобки пахло дымом от сигарет. Курили продавщицы.

– Брр, как холодно сегодня, Ленка. Наверное, снег пойдёт, – услышала я голос Оли, поставщицы товара.

– Всё может быть, ведь начало декабря как-никак. Эх, новый год скоро. Мой самый любимый праздник. Обожаю облачиться в нарядное вечернее платье, сделать красивую причёску и уплетать за праздничным столом вкусняшки, – послышался хохот Елены Викторовны, старшего продавца нашего коопторга.

– Ой, кстати, о нарядном платье. Завтра пойду к портнихе Анне Никитичне, нужно тоже себе заказать что-нибудь сшить красивенькое. Тем более я думаю, мы с Васенькой пойдём праздновать в ресторан.

– А ты до сих пор пользуешься услугами портнихи? – удивлённо спросила Марина. – Ведь сейчас не те времена, что раньше, когда ничего нельзя было найти в магазинах. Сейчас вон, пожалуйста, и бутики, и вещевые лавки, не говоря уже о рынках.

– Ты ещё скажи секонд-хенд, – хмыкнула Елена Викторовна. – У нас семейная традиция: на праздники нашу семью обшивает мамина подруга, женщина пусть хоть и преклонного возраста, зато большая умница. Берёт дорого, но шьёт качественно. А насчёт бутиков, дорогая, я тебе так скажу: там тоже можно на подделку нарваться, причём за бешеные деньги.

Я вышла из санузла и пошла по холодному коридору в раздевалку. Тоже мне, перебирают харчи. Одна у швеи обшивается, другая не знает, где ей платье, видите ли, купить. Ещё и насмехаются над секонд-хендом. Ну конечно, куда уж нам, простым смертным, до вас – крутых тёток. Я вот, например, только разве что и могу на свою копеечную зарплату сходить в секонд-хенд. И то раз в квартал. Я сняла с себя рабочий халат и натянула потёртую куртку, которую носила уже четвёртый год. Обула такие же старые сапожки, которые достались мне от соседки, удачно вышедшей замуж и уехавшей жить в Швейцарию. Повезло же! Я прихватила свою сумку и вышла из магазина.

Расскажу немного о себе. Появилась я на свет ровно двадцать лет назад. И родила меня несовершеннолетняя девушка от женатого мужчины. Опасаясь последствий, она не решилась пойти на аборт, надеясь найти опору в своей матери, то есть моей бабушке, и спустя несколько месяцев на свет появилась девочка, то бишь я. Мама, можно так сказать, вовсе не воспитывала меня, в голове у неё были только гулянки, дискотеки, сигареты, подружки. Так что в основном нянчилась со мной и растила меня бабушка. Вскоре моя непутёвая мамаша умудрилась попасть в плохую компанию и подсела на наркотики. Это было ужасно. Никогда не забуду, как я, приходя из школы, видела постоянно полуспящую под кайфом маму в компании её сожителя Геннадия, который тоже наркоманил. Бабушка уводила меня в свою комнату и делала со мной уроки. Потом мы выходили с ней гулять, она, поникнув духом, лишь вздыхала и говорила:

– Моя славная девочка, как бы мне хотелось огородить тебя от всего этого кошмара и жить отдельно от них, моя куколка. Но, к сожалению, на мою копеечную пенсию мы никак не выживем. Ведь за отдельное жильё придется платить, плюс кушать и тебя иногда хотя бы баловать одёжкой.

– Не волнуйся, бабулечка, я всё понимаю. Вот увидишь, я, когда вырасту, пойду сразу на работу, и мы с тобой разбогатеем, – наивно деловито по-детски рассуждала я.

По щекам бабушки текли слёзы, и она гладила меня по головке. Затем мы заходили в кондитерскую лавку, и бабушка покупала мне конфетки. Особенно мне нравились трюфели. Как-то раз, возвращаясь из школы, я заметила отъезжавшую от нашего подъезда машину скорой помощи. Поднявшись на свой этаж, едва войдя в открытую квартиру, я увидела рыдавшего дядю Гену и бабушку, которая вытирала слёзы носовым платком. Я зашла в спальню и наткнулась взглядом застывшее тело своей матери с заострившимися чертами лица и впавшими глазами. Я поняла, что мамы больше нет. Как выяснилось, она умерла от передозировки. Шли годы, я жила с бабулей, которая с возрастом тоже стала болеть. То давление скакало, то упала в гололёд и сломала ногу. Так что по окончании школы я сразу устроилась на работу в местный коопторг уборщицей. На другую вакансию у меня просто не было профессии и связей. Вот и сейчас, придя в холодную квартиру, я первым долгом заварила горячего чая, и мы с бабушкой принялись обсуждать, как будем справлять новый год.

– Танечка, ты молоденькая ведь. Можешь отправляться с подружками праздновать, а я старая уже, буду тебя ждать дома.

– Что ты, бабуля, разве я смогу оставить тебя одну в новогоднюю ночь? НИ ЗА ЧТО, – шутливо пригрозила я своей седой бабуле указательным пальцем. – Ишь чего надумала. К тому же у меня, по сути, и подруг-то нет, да и не было никогда. Все меня сторонились ещё со школьной скамьи, зная, что я дочь наркоманки.

Я невольно вспомнила, как в школе слыла изгоем, со мной никто не хотел дружить, разве что Машка, у которой мамаша тоже вела порочный образ жизни и выпивала. Вот так мы вдвоём с Махой поддерживали друг друга, мечтая поскорее вырасти и стать самостоятельными. Маше повезло больше, чем мне. После смерти её мамы, которую нашли в канализационном люке со множественными ножевыми ранениями, девочку на попечение забрала тётка, только что вернувшаяся с Камчатки. Женщина продала квартиру и увезла Машу в Петропавловск. Иногда мне приходят письма. В них Маша пишет, что она работает в фирме у мужа тётки секретарём и хочет, чтобы я приехала к ней. Но, учитывая моё ветхое экономическое положение, я не могу позволить себе навестить подругу.

– Знаю, детонька моя, Света нам столько стыда принесла и бед.

Бабушка тяжело вздохнула и прошептала:

– Ладно, о покойниках плохо нельзя. Тем более о близких. Она всё же таки мать тебе, а мне дочь родная. К тому же единственная. Танечка, я сегодня получила пенсию. Денежки под вазочкой на холодильнике. Я хочу, чтобы ты себе купила что-нибудь красивое к Новому году. Ты же всё в одних джинсиках щеголяешь да в куртёнке. А ведь на улице морозы. Заболеешь ещё, не дай бог!